Кинолента жизни

[Анастасия]

Хорошая глава. Очень!
Мне вот трудно писать от третьего лица, а у тебя это так легко получается!)
Темнота. Страшилки.
Все мы были такими маленькими. Иногда на меня и в таком возрасте накатывают такие детские страхи.
Когда двое детей и вправду сам начинаешь их сравнивать, кого-то больше любить - кого-то меньше. Так всегда бывает. Это нельзя практически предотвратить.
Не считаю Тату какой-тот плохой матерью. Она желает детям добра и только его, только по своему. Она хорошая - это чувствуется...
Жду проду!

[Маша Соболева]

Спасибо))
Мне тоже кажется, что процесс сравнивания непредотвратим. Скоро появится эта линия...))
Вот именно, она нормальная, чего все так на неё наехали, не понимаю.

[Мурочка]

Знаешь, а мне в этой главе Тата понравилась. Она поняла свою ошибку, и это замечательно))))
Жду проду)))

[Олеся]

Маша, наконец-то я добралась до твоего произведения:))))) Это я сейчас читаю все, что пропустила. Так что прошу прощения, что комментирую с опозданием.
Прочитала 2 главы - как-то маловато.
Очень понравилось как ты многогранно описала Арину, интересная героиня получается, не знаешь, что от нее ждать. То скелетов боится, то в ангелов при этом всем не верит:))мама ее очень к себе располагает, ее ты описывала с особым трепетом, что ли и это чувствуется. Их отношения тоже прорисованы очень подробно. Единственное, что не хватает лично мне, так это диалогов. Но я думаю, просто это начало и пока все все еще впереди. Спасибо за творчество, жду продолжение со всеми

[Маша Соболева]

Спасибо большое, Олеся! От тебя особенно приятно слышать.
Диалоги обязательно будут, не переживайте)

[Маша Соболева]

Наконец-то новая глава.))

Глава 3.

Только проснувшись, Арина почувствовала у себя на лбу нежный поцелуй Таты. Девочка обхватила её за шею и торопливо, точно боясь потерять время, затараторила:
- Мамочка, представляешь, мне приснился такой сон хороший! Как будто мы все гуляем по парку – ты, папа, я и Катя, а Катя уже такая большая, почти как я! И там мы катаемся на орбите, и кушаем сахарную вату, и ещё у меня был красный шарик, а у Кати – голубой. И все смеялись, и так хорошо было! И знаешь, ещё так пахло… как весной пахнет, хотя было лето. Ты не говори только, что во снах ничего не пахнет – это неправда! Всё равно пахнет чем-то, я сама унюхала!
- Конечно, пахнет. – слукавила Тата. Ей ужасно хотелось спать, и потому в любые чудеса снов девушка свято поверила бы теперь. А забавные рассказы дочери о её сне только заставляли улыбаться. Тата подумала, что должно быть, Катенька так же будет молоть эту очаровательную детскую чепуху, и мысленно сама себе позавидовала, что у неё есть два маленьких чуда. Наскоро причесав старшее «чудо», и оставив его одеваться, она вышла на кухню.
Когда на столе стояла аппетитная яичница с жареной колбасой, источавшая потрясающий аромат, Арина наконец закончила с переодеванием, и прибежала завтракать. Ей отчего-то было очень светло на душе, грело непонятное предчувствие счастья и полная уверенность в предстоящем прекрасном дне. Солнце светило для девочки особенно ярко, и сама она казалась себе непривычно красивой, и как будто никаких недостатков не существовало. Как будто начиналась новая радостная жизнь в этом апреле, с чистого листа и без всякого упоминания о вчерашней ссоре.
Тата в этот момент качала на руках маленькую дочь, и завидев Арину, тут же спросила:
- Что ты так долго? Ты уже заправила постель?
- Какую постель? - девочка засмеялась, не понимая, о чём шла речь. Но женщина только нахмурилась и пожав плечами, просто ответив:
- Как это какую? Твою… которую каждый день заправляю я. Знаешь, так ведь нечестно – я заправляю за тобой, за Катей, а вот за мной никто почему-то не заправит. Раньше мне нетрудно было две кровати убрать, но теперь вместо твоей надо Катенькину заправлять, потому что сама она никак не может. А тебе уже три года, так что прости, но иди и убирай. Я не домработница!
- Мама, а я не умею… - растерянно пробормотала Арина. Но Тата так обиженно глянула на неё, что девочка убежала в детскую.
«Нет, а ведь что такого!» - размышляла женщина. – «Я не понимаю, почему должна убираться за всеми. Как в гостинице – намусорят, а убирает горничная. И я так же! А ведь не уборщицей нанималась… на одну лишнюю кроватку я согласна, пусть будет так – приходится выбирать Катину. Уж как-никак она совсем крошечная, а Арина старшая, пусть сама делает. Надо учить её всему, чтобы и чашки за собой мыла сама. У меня не двадцать рук, и я не хочу свою жизнь провести на кухне и со шваброй в руках! Так неправильно, молодость всего одна даётся, одна на всю жизнь! Что-то яркое такое, быстрое, мимолетное, похожее на глоточек воды после долгой жажды – таким наслаждением кажется в первую секунду, а потом уже хоть какую вкусную воду ни пей, она никогда не сравнится с этим единственным глоточком. И запреты кажутся сущими пустяками – перешагнёшь любой, и гордость, смешанная со страхом, но каким-то сладким, беспечным, переполняет. А я-то пропускаю это всё… всего двадцать два года, а я, дура, кровати заправляю! Всё ради Ариночки бросила – учёбу, родителей, молодость, но разве жалею? Она счастье самое большое, самое настоящее и искреннее, и как её на какие-то ощущения молодые променять? Ощущения они на минуты, а она – навсегда. Она другое что-то даёт, большее… но всё-таки, кровать пусть сама заправляет. А я устала уже с ними.»
- Я всё! – радостно сияя, Арина снова заскочила в кухню, и на этот раз не спрашивая ничего, принялась за завтрак. Удивившись, что девочка так быстро управилась, Тата отстранённо похвалила её и поспешила в комнату. Кровать была кое-как заправлена, но смотрелась вполне сносно. Женщина, однако, одёрнула покрывало, сердито бурча что-то себе под нос, и вернулась обратно.
Но не успела Арина доесть, как раздался звонок в дверь. Девочка подскочила:
- Кто пришёл? Бабушка с дедушкой?
- Да, они на внучку пришли полюбоваться. Правда, зайка моя? – сюсюкая, Тата заглянула в лицо Кати; громадные тёмно-синие глаза ребёнка ещё больше расширились. Арина надулась и потупилась. Прежде бабушка и дедушка приезжали исключительно к ней, а теперь выходило, что она вовсе не была им нужна. Незнакомое чувство ревности проснулось в девочке, и она, желая вновь добиться потерянного внимания, отставила в сторону тарелку и заявила:
- Я не буду больше. Не хочу!
- Ну и пожалуйста, можешь не кушать, раз тебе не нравится! – обиженно на ходу бросила Тата. – Положи в раковину тарелку, только не разбей. Мне некогда!
Арина остолбенела. Да прежде ей никогда не говорили, что на неё не было времени! Она как раз всё время и занимала, и была и целью и смыслом жизни всех окружающих. А теперь что? Её мама сама и не нашла минутки на свою дочку. То есть, нашла, разумеется, только вот для другой дочки. А ей, Арине, не оставалось ничего, кроме приказания убрать за собой тарелку. Расстроенная, девочка приподнялась на носочках и аккуратно сложила её в раковину, после чего побежала к прихожую, надеясь найти хоть немного любви у бабушки и дедушки. Но и там её ждало разочарование…
- Ах, какая маленькая! – послышался ласковый голос бабушки. – Да какая прелесть-то! А ножки… как куриные окорочки, Господи ты Боже мой! ,Она даже меньше Арины, когда та родилась. Кстати, где Аришенька? Я соскучилась уже по ней.
- Арина обиделась на что-то и ушла к себе. – фыркнула Тата.
- Такая избалованная, и где только у неё уважение к старшим? Ну и пусть сидит, как сыч, дуется одна. Нельзя же, чтобы всё внимание доставалось ей одной! – укоризненно покачала головою старушка и тут же переключилась на младшую внучку: -Крошечка моя любимая! Дайте мне подержать её.
- Ещё одна внучка, - как-то радостно ворчал дед, но и в его голосе слышались непривычные нотки нежности. Арина, стоявшая за дверью, нахмурилась. О ней никто даже не подумал. Громко топая ногами, чтобы хоть один человек вспомнил о её существовании, девочка побежала в свою комнату.
- Что за шум? – строго спросила бабушка. – Тата, ты почему не следишь за дочерью? Она так громко играет, ребёнок вот-вот расплачется. Неужели ты не знаешь, что когда в доме маленькие дети, шуметь нельзя?
- Так это же не я шумлю. – обиженно заявила Тата, надув губки. – И вообще, откуда я могу знать, чем Арина занимается, если я стою с вами? Вот вы всегда требуете от меня чего-то невозможного, Валентина Сергеевна. И чистоты в доме вам хочется, и еды вкусной полный холодильник, а теперь должна быть ещё и мёртвая тишина. Я же не робот!
В присутствии педантичной аккуратистки свекрови женщина всегда чувствовала себя неловко. Убираться она не любила совершенно, готовила плохо, хотя не так уж и старалась. Упрёки матери мужа, однако, казались ей пустыми придирками, и она реагировала на них одинаково – обыкновенно просто игнорировала.
- Зачем ругаться? – возразил дедушка. – Я сейчас подарю ей книжку, и всё будет хорошо.
- Да она же не умеет читать, Николай Игнатьевич! – засмеялась Тата. Валентина Сергеевна подозрительно посмотрела на него:
- Что за книга?
- Да, старая книга про колобка, я в шкафу нашёл её… - забормотал дед. – Было как будто время что-то ей купить! Ты же всё Кате костюмчики искала, вот я и взял книгу эту… без подарка нельзя. А книга эта – всё равно, что новая, Саша и не читал её.
- Я же конфеты ей купила! – рассердилась бабушка. – Вечно ты всё сделаешь наперекосяк, ни с кем не посоветуешься. Дай сюда эту старую книжку, я выкину её. Это же просто пылесборник! За двадцать пять лет никто её из шкафа не вытаскивал, фу!
- Нет, я её всё-таки подарю. – упрямо заявил Николай Игнатьевич. – Я сказал, так и будет!
- У, дурак! – Валентина Сергеевна махнула рукой. – Пусть он таскается со своим старьём, Таточка, а мы пойдём, я тебе костюмчики Катины покажу, я на рынке купила.
- На рынке? – женщина поморщилась. – Знаете, вы простите, а нам не надо ей такого… То есть надо, конечно, я имела ввиду – с рынка не надо ей… - но, увидев, как изменилась в лице свекровь и стала похожей на раненую птицу, Тата поняла, что проявила какую-то бестактность. – Вы не обижайтесь, пожалуйста! Просто я хочу, чтобы у Кати было всё самое лучшее! Я из Франции ей выписала костюмчики, так что не переживайте. Вот подруга приедет и всё мне передаст. Вот тогда и поразглядываете! Вы же знаете, Лена, она ведь так умеет всё выбрать – и кружево, и цвета, и отделка, такая красота будет! Катенька как принцесса ходить будет, и все дети и родители их лопнут от зависти. Давайте я вас лучше чаем напою, хорошо?
Бабушка нахмурилась, и что-то бурча себе под нос, отправилась на кухню вместе с довольной невесткой, наивно решившей, что полностью восстановила испорченное настроение Валентины Сергеевны.
Арина в это время сидела в комнате с широко раскрытыми глазами; из головы её не выходили не осторожные, как бы мимолётно брошенные слова матери – «я хочу, чтобы у КАТИ было всё самое лучшее…. «знаете, вы простите, а нам не надо такого ЕЙ», «КАТЯ как принцесса ходить будет». Всё Катенька, всё для неё одной, а она, Арина – пустое место. Сестре и бабушка даже купила костюмчики, а ей только кулёк конфет. Зачем они были ей нужны? Да никто даже не подошёл к ней, не обнял, не позвал! Как это утро могло показаться ей хорошим? Почему всё было так нечестно! Чувствуя себя ненужной никому и брошенной всеми, девочка схватила покрывало, накинула его между двух стульев, поставленных так, что между ними образовывался проход; таким образом, она могла залезть туда и вообразить, что это её маленький уголок. Сидя под покрывалом, обиженная и несчастная, она тоненьким, но звучным голоском напевала своему мишке колыбельную:
- Ложкой снег мешая,
Ночь идёт большая,
Что же ты, глупышка, не спишь?
Спят твои соседи – белые медведи,
Спи скорей и ты, малыш…
Она наизусть знала известную песенку из детского мультфильма, и даже собственного белого медвежонка назвала в честь его главного героя, Умки. В воображении легко всплывали как будто бы увиденные где-то картины далекого заснеженного севера, плывущих по бескрайнему чёрному морю льдин и огромного, на всё небо, красочно переливающегося северного сияния. Отчего-то она испытывала невероятную привязанность к своему мишке, всюду таскала его за собой и даже отказывалась спать без него. Умка был для неё настоящим другом, которым она несказанно дорожила, хоть выглядел он не таким уж и новым. Как-то она взяла его в гости к соседям, и их собака, отыскав медвежонка, порядочно потрепала его за нос, который теперь скосился на бок. Правая лапка чуть не оторвалась тогда же, но Арина отказалось от новой игрушки и уговорила Тату зашить своего любимца. И теперь, когда все взрослые сидели на кухне, казалось, совершенно позабыв о ней, один только Умка оставался рядом.
- Мы плывем на льдине,
Как на бригантине
По седым суровым морям.
И всю ночь соседи -
Звездные медведи
Светят дальним кораблям... – повторяла девочка, как вдруг дверь в комнату со скрипом открылась. Резко оборвав пение и прижав к себе медвежонка, Арина тихо шепнула ему:
- Тихо, не шуми…
Но её не могли не заметить, и Николай Игнатьевич сразу отдёрнул край покрывала:
- Аришка, ты чего тут спряталась? Пойдём пить чай с тортом, а? Я тебе книжку вот принёс…
- Я всё слышу! – долетели из кухни слова бабушки. – Что я тебе сказала – выброси этот сборник заразы!
- Молчи! Я всё равно её подарю. – упрямо заявил дед и протянул внучке старую книжку с яркой надписью «КОЛОБОК». Арина улыбнулась, но вежливо отказалась:
- Нет, спасибо. У меня такая уже есть. Я лучше пойду пить чай.
- Ну, как знаешь… - заворчал Николай Игнатьевич, и они прошли на кухню.
Валентина Сергеевна в первую минуту окинула девочку строгим взглядом, но потом смягчилась:
- Ну что, моя хорошая, пообижалась? Покапризничала? Вот и хватит, довольно, иди сюда. Ты так подросла, похорошела! – бабушка потрепала Арину по щёчке. – Держи вот конфеты, твои любимые, а теперь иди, играй. Хочешь чаю?
- Нет, я пойду. – надулась она. – Вам бы только избавиться от меня! Вам и дело до меня нету! Нет бы со мной поиграть, так вы сидите со своей Катей и знать меня не хотите. Противные!
Бросив конфеты на пол, девочка разревелась. Тата в растерянности сунула Катю в руки свекрови и присела на колени перед дочкой:
- Ариночка, хорошая моя, успокойся, я прошу тебя! Что случилось? Что так обидело тебя?
- Ну вас всех! Играйте с ней, а я вам не нужна! – всхлипывала она. – Конфеток дали – и уйди! А поздороваться первыми, поиграть – это всё ей только достаётся…Не хочу так!
- Таточка, что ты сюсюкаешь с ней? Это самый плохой способ воспитывать детей 0 им потакать! – вмешалась Валентина Сергеевна. – Когда она хорошо себя ведёт, это совершенно другой ребёнок. Пусть сама успокоится, дай ей время. Видимо, не выспалась.
- Конечно, что уж слёзы разводить! – согласился с ней дед, который был по сути сторонником строгого воспитания.
Женщина удивлённо посмотрела на них, и не зная, что ей делать, погладила дочь по спине и отвела в комнату.
Арина забралась обратно под стулья и уткнулась в Умку носом:
- Ну… Умочка, ну почему они такие… и мама, всё бабушку слушается… ну почему, почему!

[Валерия Ильященко]

Арина в этой главе меня взбесила. Эгоистка какая-то.
А бабушка правильно сказала, нечего потакать детям, как они плакать начинают. Они потом на шею садятся.
У меня даже в жизни есть такой пример. Ребенку что-то запретили, он давай реветь, она жалеть, хотя нужно просто не обращать внимание.
Тата как всегда непонятная. Как можно думать, что трех летний ребенок может чашки мыть за собой. Вроде бы уже за двадцать, а ума нет)В общем мнение к этому персонажу у меня не изменилось)

[Маша Соболева]

Лер, ты юудешь очень строгой мамой))
А я не поняла - в чём заключался эгоизм Арины? В том, что ей просто хотелось, чтобы на неё обратили внимание? Разве это ненормально?
Ну, Тата и должна быть непонятной))

[Анастасия]

Блииин, Лера меня опередила
Ну окей, я второй комент свой напишу)
Да-да, в этой главе Арина проявляет себя, как несколько отрицательный персонаж. Хотя в общем-то это все можно списать на то, что раньше все внимание Таты было уделено ей. Они привыкла, что все потакают ее прихотям - вот и реагирует на все так. Ведь как и говорилось в этой главе - Арина была солнышком Таты.
Дед мне очень понравился. Хороший такой. Я за то, чтобы детям дарили хорошие, старые книги, а не новые - красочные. пускай из вторых ты может быть с помощью красок лучше погрузишься в атмосферу, но со старыми - ощущения незабываемые. Проверено!
Бабушка для меня еще себя не проявила. Подожду, чтобы высказываться о ней.
Тату оправдываю. Насчет Кати - она просто очень-очнеь любит ее, хочет что у нее было ВСЕ. Просто эта любовь заходит за пределы.
Насчет Арины - согласна, трехлетнему ребенку поручать мыть посуду - это тяжко. Но все же, я почему то надеюсь, что это было сказано не всерьез. Тата спешила открыть дверь+Арина начала капризничать. что называется сама допросилась.
Жду проду. С нетерпением. Снова)

[Маша Соболева]

Да ладно, ничего страшного)) Для меня главное, что всё-таки прочитала)
Странно, что Арина в этой главе вам не понравилась. Я думала, вы опять начнёт её жалеть, и обвинять взрослых. А нет, оказалось)
Ну, у Таты есть склонность СЛИШКОМ сильно кого-то любить. Только кого-то одного. Всех по чуть-чуть, а к кому-то - самая огромная любовь. Сначала к папе девочек, потом к Арине, а теперь вот к Кате.
Я тоже гораздо больше люблю старые книжки)) Они так вкусно пахнут)
У неё в порыве вырвалось)
Ага. Надеюсь, скоро будет. Пока болею и сижу дома,так что смогу напечатать всё))