Не жизнь

[Александра]

В конце концов!!! Скажите, наконец, что это за сообщество!!! Я тоже хочу

[Настена Самохина]

написано очень хорошо только вот жалко что мне такие книжки про ценичных барышень не нравяться. А так автор просто супер

[Елена]

Девчонки, спасибо большое!
Сообщество - http://my.mail.ru/community/nezhizn/
Но продолжаю выкладывать и сюда!

Глава 4

Легенда о мортесах



Так одиноко мне никогда еще не было.

Стены просторной комнаты давили. Потолок, белеющий высоко вверху, угнетал. Казалось, что он медленно-медленно опускался вниз. Солнце, нагло светящее в незанавешенное окно, заставляло меня щуриться.

Подушка – самый верный друг. Она никогда на тебя не обидится, никогда не предаст. Она молча выносит все слезы, все пинки.

Вот и сейчас я лежала, обняв огромную мягкую подушку.

Может, лучше отсюда сбежать? Вернуться на свой чердак и жить, как прежде? Наблюдать за прохожими из окна, скрываться от солнечного света, грустить в одиночестве? Так же ходить на работу...

Стоп. Мне нужно на работу. Я сегодня должна там быть. Только вот как я туда доберусь? Я сама не знаю, где я.

Черт.

Мне нужен Руслан. Мне срочно нужен Руслан.

Я боюсь заблудиться в этом доме. И боюсь снова встретиться лицом к лицу с Антоном. Вот только не знаю, чего же я все-таки боюсь больше?

Не обуваясь, осторожно переступая ногами в белых носочках, я отправилась к двери. Пойду наугад. Может, что-нибудь и получится.

В коридоре царила воистину мертвая тишина. Мои бесшумные, на первый взгляд, шаги, разносились по коридору глухим эхом. Я вздрагивала каждый раз, когда моя стопа касалась деревянного пола. Руки были сжаты в кулаки, губы крепко стиснуты. Как здорово, что мне не нужно дышать. Как удобно, что мое сердце не бьется. Любой звук мог бы выдать меня с потрохами.

– Куда же это ты крадешься?

Я подскочила, таким неожиданным был вопрос. Я встревожено огляделась по сторонам, и заметила прямо за своей спиной Руслана. Он только что вышел из своей комнаты.

– Я? Ищу тебя, – я запнулась. Глупо как-то. Щеки залились румянцем.

– Как видишь, я нашелся.

– Да, да. Прекрасно, – я то и дело останавливалась, не зная, что сказать. Я сама себе казалась полной идиоткой.

– Что-то случилось?

– Нет, просто… Ну, мне нужно сегодня на работу.

– На работу? – Руслан медленно направился к лестнице. Я пошла за ним. – Любопытно.

– Э-э-э. Возможно. Разве вы не зарабатываете себе на жизнь?

– Нет, – Рус усмехнулся. – Нам практически ничего не нужно.

– А все же? Где вы берете деньги?

– Деньги нам не нужны. В нашем мире очень большую роль играют связи. Самое необходимое нам удается добыть «по знакомству».

– А бензин? – я вспомнила до блеска начищенный черный кабриолет Руса.

– Полезные друзья. Даже не то, чтобы друзья. Знакомые. Где-то мои, где-то Ветины, где-то Антона. Достаточно было пару раз с ними побеседовать, как они стали друзьями.

– То есть, вы живете на халяву, – подытожила я.

– Стараемся. И, можешь мне поверить, это неплохо. У мертвых не настолько большие потребности, чтобы корячится на работе.

– И что ты предлагаешь?

– Ничего. Если хочешь, я буду каждый день тебя возить. Но, в таком случае, с тебя парочка друзей с заправки.

– Очень мило. Ладно, я согласна.

– Хм. Я вроде бы ничего не предлагал, – Руслан вздернул бровь.

– Да, я… уволюсь.

В памяти сразу всплыло добродушное лицо тети Тамары. Только вчера обещала ей, что не уволюсь, что всегда буду ей помогать. И что школа – это не проблема. А сегодня… Сегодня уже готова бросить ее.

– Твое дело, – он покачал головой.

– Только ты завези меня к ней.

– Хорошо. Собирайся.

Меня не волновало, что едем мы раньше положенного времени. Дорога неблизкая, и мне многое нужно обдумать. Ужасно я поступаю. Как последняя свинья.

Я надела на ноги кроссовки, накинула ветровку и без лишних приключений вышла из дома.

Рус нетерпеливо стоял у машины. Двигатель негромко рычал.

Я уселась на переднее сидение. Без лишних вопросов Руслан сел за руль, и кабриолет рванул с места.

Лесная дорога змеей вилась перед нами. Путь напоминал зеленый коридор – вокруг только бескрайний океан зелени. Везде деревья, деревья, деревья. Некоторые ветки нависали слишком низко, и я инстинктивно пригибала голову. Но они лишь досадливо стучали по лобовому стеклу и уносились прочь.

– Анжела, – с заднего сидения донесся противный голос.

Я вжалась в кресло. Если я не ошибаюсь, там никого не должно быть.

– Анжела, – зов повторился.

Руслан не повел и глазом. Я чувствовала, что он услышал голос, но намеренно не оборачивался. Я с надеждой посмотрела на него. А весь его вид говорил лишь «Не отвлекай меня, я занят».

Собравшись с духом, я повернула голову назад. На велюровом диванчике устроился карлик.

– Анжела, Анжела. Не хорошо, – он покачал головой и захихикал. – Анжела, найди таких же, как и ты. Только с их помощью ты справишься со своим заданием.

– Я уже нашла, – без особой уверенности сказала я.

Вопреки ожиданиям, карлик не исчез. Он внимательно посмотрел на меня, несколько раз подряд моргнул и заговорил:

– Нет, Анжела. Хи-хи-хи. Это они нашли тебя. Хи-хи-хи. И поможет тебе лишь один из них, да-да. Ищи, Анжела, ищи. Двое – это мало, очень мало. Хи-хи-хи. Тебе нужна армия. Хи-хи-хи. Армия мортесов.

– Кого? – забыв об осторожности, перебила я.

– Армия мортесов. Хи-хи-хи. Ты мортес. Он, – карлик тыкнул кривоватым пальцем в затылок Руслана, – мортес. Вы все мортесы. Хи-хи-хи.

– И что мы должны будем сделать? – осторожно поинтересовалась я.

– Армия мортесов. Хи-хи-хи.

Он исчез, оставив после себя облачко грязновато-красного дыма. Странный он. Но прогресс уже есть. Даже какую-то беседу, если это можно так назвать, удалось завязать.

«Ты мортес. Он мортес. Вы все мортесы».

И вот что бы это значило? Он мне не рассказал. И вряд ли расскажет.

Да я и не хочу, чтобы он появлялся снова.

Мортес, мортес, мортес. Memento mori. Помни о смерти. Mori. Мортес. Да-да, как-то связано. Наверно, это слово и обозначает мою теперешнюю жизнь. Ну, в смысле, меня. Я мортес – умерла, но осталась жить. Может, я и ошибаюсь. Спросить не у кого.

Мне не хотелось говорить с Русланом. Да и он не стремился. Даже не смотрел на меня. Почему он так странно себя повел, когда появился карлик?

Мне нужен кто-то, кто сможет мне все объяснить. Вот только кто? Я никого такого не знаю… Может, Вета? Вряд ли. Не внушает она мне доверия, ох, не внушает.

И вообще все очень странно. Странно, и даже пугающе. Особенно то, что карлик появился после подслушанного мною разговора. Вете он является чаще, чем мне. «И поможет тебе лишь один из них». Кого это он имел в виду? Все-таки Виолетту? Или Руслана? А может Антона?

Нет уж, зря я тогда не умерла. Все было бы намного проще. А то все какие-то задания, какие-то тайны, мортесы. Напрягает.

Ладно, это не важно. Сейчас лучше подумать, как объясниться с теткой Тамарой.

Она обидится, это точно. Она расстроится, что я подвела ее. Она мне верила. Вроде бы. Ладно. Жаль, конечно. Посмотрим, как мне удастся обходиться без денег. Хотя, если у Виолетты получилось, то у меня тем более получится.

К счастью, тетя Тамара была на рабочем месте.

– Я тебя жду. Постарайся побыстрее, – буркнул мне Руслан и отвернулся.

Я быстрым шагом направилась к лоткам. Там и тут хлопотали цветочницы, обслуживая посетителей. Сегодня их было много, хоть отбавляй. Они задумчиво ходили, разглядывая цветы, интересовались ценами и выстраивали в голове коварные планы, как бы им получше сэкономить.

– Теть Тамара, – тихо позвала я, подойдя к склонившейся над цветами женщине. Она увлеченно рассказывала молодой девушке с завитушками, как у пуделя, о новом поступлении лилий. Какие они свежие и замечательные.

– Да-да, деточка подожди секундочку, – отозвалась она. – Девушка, таких цветов вы не купите больше нигде! Забирайте, я вам ленточкой завяжу.

Девушка, словно болванчик, кивала головой. Потом запустила руку в сумочку, вытянула кошелек.

Когда тетка Тамара закончила с покупательницей, она выкинула в урну опавшие листики и с удивлением уставилась на меня.

– Анжел, а чего ты так рано? – спросила она.

– В общем… я, – мне было неловко, – ну… должна уволиться. Так получилось.

– У тебя что-то случилось? – участливо поинтересовалась она. Но на дне добрых глаз плескалась обида.

– Ну-у… Не совсем, – не люблю врать. Да и не умею. – Но так нужно. Простите.

– Ну, Анжела, твое дело, – тетка Тамара поджала губы и отвернулась. – Пойдем в павильон, рассчитаемся.

– Нет, не стоит… Мне нужно идти.

– Ну, ладно, – она на секунду закрыла влажные глаза. – Мне было приятно с тобой работать. Ты хорошая девушка, и мне жаль с тобой расставаться. Очень жаль. Удачи тебе, моя хорошая.

– До… свидания, – кивнула я и, не оборачиваясь, пошла к черному кабриолету.

Уже садясь в автомобиль, я заметила, что пожилая цветочница все смотрит мне вслед. Смотрит, не обращая внимания на подошедших покупателей. Какой-то мужчина осторожно коснулся ее плеча, привлекая ее внимание, и она вздрогнула. С жалостью отвернулась и занялась торговлей.

А кабриолет уже сорвался с места и понесся по Партизанскому проспекту.

Мимо проносились машины. Из машин выглядывали любопытные лица. Лица удивленно таращились в разные стороны. А может, мне это все просто померещилось.

Если не считать рева проносящихся мимо автомобилей, мы ехали в полной тишине. Молчание угнетало. И, видимо, не только меня одну.

– Анжела, – севшим голосом наконец-то позвал Руслан.

Я вздрогнула.

– Что за карлик был в машине? – прокашлявшись, спросил он.

– Я не знаю. Он в четвертый раз явился мне. И говорит всегда одно и тоже: «Анжела, найди таких же, как и ты. Только с их помощью ты справишься с заданием». А вот сегодня что-то разговорился. Только я ничего не поняла.

– Н-да. Про мортесов ты знала?

– Нет. Я вообще впервые услышала это слово.

– Хм. Если хочешь, могу рассказать тебе легенду о мортесах. Она передавалась в нашей семье из поколения в поколение.

– Хочу, – кивнула я и поудобнее устроилась на сидении.

– Это случилось давно. И что самое интересное, легенда эта родилась в Беларуси.

В одной большой деревне, на несколько сотен дворов, жил весьма обеспеченный человек. Он не был жестоким, всегда старался помогать людям, чем мог. Странники находили у него ночлег, бедняки занимали у него зерно, богачи с удовольствием приходили к нему на обед. Всего в его доме было вдоволь. Столы ломились от еды, погреба от вин.

Жены у него не было, но была красавица-дочь. Самая красивая девушка в деревне – умница и рукодельница. И пришло время выдавать ее замуж. А пан тот любил свою дочь. Не той любовью, когда желаешь богатства, а той, когда желаешь счастья. И сказал он ей: «Дочь моя любимая, дочь моя единственная. Пришла пора тебе покидать отчий дом. Найди себе мужа удалого, да такого, чтобы любил. И чтобы ты его любила. И чтобы дом ваш был полной чашей, и царило в семье понимание». Дочь подумала-подумала, и согласилась с отцом.

А в те времена проходил мимо бродячий музыкант. Был он весьма хорош собой, а под его гусли плясал всякий, кто услышит. Был он весел и пригож, и влюбилась в него дочь пана.

Сыграли они веселую свадьбу, и поселился музыкант в их просторной хате. Царили в доме любовь и понимание. Но музыкант – вольная душа. Тянула его свобода, тянуло его весь свет обойти.

Попрощался он с женой молодой, и ушел странствовать. А ей все начали сны сниться про мужа – как он идет, далеко идет, и встречается ему на пути некий карлик. А карлик хихикает и говорит, чтобы тот домой возвращался. Не принимала паненка этого близко к сердцу, думала, все тоска проклятая. А после заволновалась.

Вышла она в ясную ночку в чисто поле, и принялась звать милого. Звала-звала, не дозвалась. Кричала-кричала, не докричалась. Устала она, расстроилась, да и заснула в том поле.

Утром возвращается домой и видит: отец плачет, кума плачет, соседи плачут. Муж любимый вернулся и плачет. Она к нему – он отталкивает. Она к отцу – он отталкивает. Она к куме – и та ее отталкивает. А на лавке в покути карлик из ее сна сидит говорит: «Ты мортес. Хи-хи-хи. Ты мортес. Хи-хи-хи. Умерла ты. Хи-хи-хи».

И поняла паненка, что никому больше не нужна. Поверила она карлику. Узнала, что в чистом поле умерла меж пшеничных колосьев. И прокляла она душу свою несчастную. И осталась душа ее в мире людей. И ждет она своих спасителей. И являются раз в сто лет на землю несколько мортесов. И призвание их – душу грешную на небо отпустить.

– О-о-о. Прям сказка, – вздохнула я.

– Ага. И что-то кажется мне, что это про каких-то моих предков. Раз в сто лет кто-нибудь из нашей семьи обязательно погибал, всегда молодые. И я подсчитал, что меня тоже это ожидает. А легенду давно запомнил, еще когда ребенком был. Пригодилась.

– А почему тебя называют роковым юношей? – почему-то мне показалось, что это был подходящий момент.

– Нет, Анжела, я тебе этого не расскажу, – Рус покачал головой. – И Вета с Антоном не расскажут. Считай, что это тайна покрытая мраком.

– Я так не думаю, – фыркнула я.

– Тебе не кажется, что легенд на сегодня уже достаточно?

– А это что, очередная легенда?

– Не совсем. Даже не пытайся выведать, все равно не скажу.

Я отвернулась. Мимо мелькали люди, машины, деревья. Люди, машины, деревья. Пестрая масса города. Одиночество в толпе. Жизнь после смерти.

Я скучала. Легенда о мортесах меня особо не зацепила. Мои догадки подтвердились. А вот про пшеничное поле уже интереснее. Все мы оказывались там после смерти.

Мортесы являются на землю, чтобы отпустить душу паненки. И из семьи Руслана кто-то постоянно пропадал и становился мортесом. Значит, длится это уже не одно столетие. И этому карлику тоже уже очень много веков.

Вот только почему до этого мортесам не удавалось выполнить свою миссию? Они не могли найти себе подобных? Что-то шло не так? Были непреодолимые препятствия? Нет, ничего невозможного не бывает. Хотя, существование мортесов – это уже что-то на грани фантастики. Мы не подвластны логике.

Мы живем. Но мы не дышим. Мы умерли. Но остались в своих телах, причем тела остались целыми и невредимыми. Мы можем есть. Но в этом нет потребности. У нас есть кровь. Но сердце не бьется. Мы можем повредить тело. Но боли не чувствуем. Вопреки всем законам мы можем плакать и смеяться. Мы ощущаем вкусы и запахи. Мы материальны. Мы можем общаться с людьми. Мы сами как люди. И внешне, и внутренне.

Но, как не удивительно это признавать, мы лучше людей. В плане функционала. Потребности меньше. Вот только мортесами становятся немногие. Точнее, единицы.

Интересно, вот и где нам искать дух блуждающей паненки? Или сначала лучше собрать «армию мортесов»? Зачем? Я совсем не знаю, что дальше делать.

Ну, мои новые друзья смогут выследить «таких же, как мы», подобный опыт у них уже есть. А вот я совсем бесполезна. Я совсем ничего не умею. Я страдаю от одиночества. Я страдаю оттого, что никому не нужна. А теперь мне будет еще и нечем заняться.

Может, я зря уволилась? Но сделанного уже не вернешь. Если я попрошу Руслана вернуться, он только разозлиться. А я и так его совсем не понимаю. Как-то странно он ко мне относится. Вроде бы с интересом, но время от времени. Словно он за что-то обижен на меня, или во мне сомневается, или приглядывается. Странно это все. Хотя мое теперешнее существование – это одна большущая странность.

Машина въехала в лес. По дверцам шуршали еловые ветки. Под колесами скрипели иголки. И только теперь я поняла, что едем мы по какой-то совсем другой дороге.

Этот лес был более темным. Елки и сосны. Дорога еле различается, но Руслан целеустремленно двигается вперед. Неожиданно дорогу перегородило упавшее дерево.

– Дальше – пешком, – кратко сказал Руслан. Даже, скорее, скомандовал.

Я осторожно вылезла из машины. Рус благоразумно закрыл крышу автомобиля. Он шел впереди, я, чуть ли не след в след двигалась позади. Лишних вопросов я не задавала, хотя меня и волновало, что мы здесь забыла. Ладно. Захочет – сам скажет. «Но только если очень-очень захочет» – как сказала Виолетта.

Лес становился все темнее и непролазнее. Ветки хвойных деревьев больно хлестали по щекам, но я боялась отстать, и темпа не сбавляла. Рус шел широким шагом, абсолютно бесшумно. Я, перескакивая через коряги, шла следом, то и дело нагибаясь под низкими ветвями.

– Куда мы идем? – наконец не выдержала я.

– По поручению твоего карлика. Ищем таких же, как и мы, – произнес он.

– В лесу?

– Я знаю, что они там есть. И если ты не будешь плестись так медленно, мы очень скоро их найдем.

Его тон ясно давал понять, что дальнейших объяснений я не получу. Кто они, где они – это уже не важно. Он знает, а это главное. Точнее, самое главное – чтобы я живее перебирала ногами и не задавала лишних вопросов.

Почва изменилась. Теперь она была не сухой и твердой, а влажной и пружинящей. У меня было подозрение, что где-то недалеко нас ждет болото. А такая перспектива меня совсем не радовала. Хорошо хоть, что Руслан идет впереди.

Землю застилало какое-то странное стелющее растение. Его вьющиеся отростки цеплялись за шнурки на кроссовках, и очень скоро моя обувь стала похожа на свежий газон. Идти по этому ковру становилось все сложнее. Я была уверена, что если бы я оставалась человеком, то уже давно бы свалилась от усталости. Но я не человек. Я мортес. И сейчас это меня даже радовало.

Руслан резко свернул налево. Под ногами начинало противно хлюпать. Кончиками пальцев я чувствовала влагу, говорившую только о том, что пора менять кроссовки. Штанины сзади промокли. Руки были в смоле. Надо было реже хвататься за стволы деревьев.

– Ну вот, мы и пришли, – довольно улыбнулся Руслан.

Я огляделась вокруг. Деревья, деревья, деревья. Мокрая почва под ногами. Голубое небо, пробивающееся сквозь верхушки сосен. И какое-то странное строение, прятавшееся в ветвях деревьев.

Домик крепился сразу не нескольких соснах. Он был довольно большим, и пару деревьев просто проходили сквозь него. Руслан кинул пару камешков в днище вагончика.

Послышался гулкий топот и голоса. Там явно было несколько человек. Незаметный сразу люк открылся, в нем мелькнула копна ярко-рыжих волос. Чуть ли ни мне на голову упала длинная веревка.

– Это было приглашением, – пояснил Руслан. – Лесные жители любезно приглашают нас зайти к ним в жилище.

Я удивленно моргала глазами.

Руслан указал рукой на свисающий канат.

– Только после дамы.

Собравшись с духом, я схватилась за веревку и медленно полезла вверх.

Глава 5

Новые знакомые



Канат казался бесконечным. Я лезла долго-долго, ладони покраснели, а терпение иссякло. Но наконец-то я добралась до люка в днище. Подтянулась на руках и оказалась в удивительно тесной комнатушке.

Низенькие потолки. Мне пришлось стоять чуть ссутулившись. Окон нет. Царит сумрак. Три пары внимательных глаз смотрят на меня.

Я перевела взгляд на жителей лесного домика. Точнее, жительниц. Три девушки. Две, по всей видимости, близняшки – светловолосые, с чистыми голубыми глазами и недовольно сдвинутыми бровями. Одна смотрит на меня так, словно я ей задолжала крупную сумму денег. А вторая просто с интересом. У третей девушки были длинные огненно-рыжие волосы и прозрачные зеленоватые глаза. Она мне чем-то напоминала кошку.

Руслан не заставил себя ждать. Я неотрывно смотрела на девушек, но почувствовала движение позади себя.

– Добрый день, – вежливо поздоровался он.

Лица блондинок расплылись в улыбке. Та блондинка, которой я не понравилась, подошла на пол шага ближе и облизала губы. Рыжая стремительно закрыла люк, и, взметнув копну волос, выпрямилась.

– Зачем пожаловали? – поинтересовалась «кошка».

– В лесу гуляли, заблудились, – самым честным голосом сказал Рус.

Вредная блондинка фыркнула. Более спокойная вздернула бровь. Рыжая нахмурилась.

– Хм. А с чего ты решил, что я тебе поверю? – спросила она. – Наше убежище кто-то находит очень редко. Мало кто догадывается задрать голову вверх.

– А мы догадались, – не сдавал Руслан.

– Допустим, – рыжая задумчиво посмотрела на потолок. – И чем мы можем вам помочь?

– Накормить и обогреть, – усмехнулся мой спутник.

– Вряд ли, – встряла блондинка и язвительно улыбнулась. – Мы на диете, никакой еды в нашем домике нет.

– Очень жаль. Тогда, давайте знакомиться. Я Руслан.

– Алина, – бросила блондинка и снова с недовольством уставилась на меня.

– Арина, – кивнула вторая и вполне дружелюбно улыбнулась.

– Маша, – представилась рыжая и протянула мне руку. – А как тебя зовут, безмолвное создание?

– Анжела, – кивнула я и коснулась ее руки.

Она была холодной и твердой. Шершавая ладонь – видимо от частого лазанья по канату. Смотрела она не враждебно, скорее, с недоверием. Приглядывалась ко мне.

– Ну, девочки-на-диете, – сказал Рус. – Думаю, вам стоит послушать одну легенду.

– Ладно. Проходи в комнату, – Маша открыла незаметную дверь и пропустила нас вперед.

В помещении было довольно уютно, хоть и пусто. Три матраса на полу, стол с тремя стульями. Неожиданный в этой обстановке электрогенератор, маленький телевизор, небрежно оставленный на полу ноутбук.

Руслан присел на матрас, я рядом с ним.

– Ну? Что за легенда? – нетерпеливо-недовольным тоном поторопила Алина.

– Легенда о мортесах, – улыбнулся Рус и начал рассказ.

Лицо Алины во время рассказа оставалось привычно-недовольным. Она хмурилась, поджимала губы и фыркала. Арина умиленно улыбалась, с интересом вслушиваясь в каждое слово. Она была похожа на ребенка, которому рассказывают новую сказку. Маша же сначала выглядела скучающей. Но когда легенда дошла до пшеничного поля, она вздрогнула и застыла. Глядя в одну точку на противоположной стене, она подождала, пока Руслан закончит рассказ, и встревожено спросила:

– Как ты нашел нас?

– Это было не сложно, – он улыбнулся. – Прикинул расстояния, подсчитал, что этот лес находится как раз рядом с полем. А значит, логично предположить, что мортесы поселились здесь.

– Интересно, – Маша опустила глаза. – Ты тоже умер, да?

Руслан кивнул.

– Мне интересно, как умерла наша молчаливая гостья! – воскликнула Алина. – Ну? Поделись историей!

– Я упала с крыши, – неохотно ответила я. – А ты?

Алина выглядела довольной. Она явно пыталась напроситься на этот вопрос. И ей это удалось.

– Это сногсшибательная история! – протянула она. – Мы с Ариной пошли гулять в этот самый лес. Мы то не знали, что тут волки, – Алина пожала плечами. – И вот мыс одним встретились. Огромный такой, лохматый. Глаза желтые-желтые, скалиться, к нам ближе подходит. Ну, я начала пятиться. А Арина – наоборот – ближе к нему подходит. Ну, он на нас и бросился. Повезло, что раны зажили моментально. Мы в поле этом оказались. Темно, страшно – и все равно в лес этот идем! А потом уже с Машей встретились.

– А Маша как умерла? – с интересом спросил Руслан.

И эта заинтересованность в голосе мне совсем не понравилась. Ревную, что ли? Нет, надо бросать эти глупости! Никакой ревности!..

– Я… – Маша запнулась. – Я покончила с собой. Перерезала вены.

– Подожди, – остановила я. – Вот мы же вроде остались в своих телах, да? Что же хоронили?

– Я была на своих похоронах, – призналась «кошка». – Хоронили мое тело, – она сама не очень верила своим словам. – С красными полосками на запястье. А нам тела после смерти нетронутыми доставались. От тебя то, небось, ничего и не должно было остаться.

– Ну да, – как же я сама не додумалась? – А как там было, на похоронах?

Сама я не решилась туда пойти. Мне было слишком больно, слишком одиноко. А вот Маша решилась.

– Там… странно, – произнесла она. – Ты видишь со стороны себя… Но вроде как и не себя. Такая белая, лежишь в гробу… На твоем теле твое любимое платье, лицо засыпано пудрой. Руки лежат на груди, глаза закрыты… Кажется, что ты просто спишь. И по одному подходят знакомые, целуют в лоб, – Маша тяжело вздохнула. – Перебирают твои волосы, которые выглядят какими-то искусственными. Гладят по рукам… А руки такие гладкие… ногти, такие же как и при жизни… Ухоженные. Все плачут. Представляешь, целая толпа, и все в черном. И отовсюду доносятся всхлипы. Я хожу мимо людей, все меня видят, но никто не узнает. И я тоже подошла проститься со своим телом. А у… родных… глаза на лоб вылазят. И шепотки, как же я на покойницу похожа. И ведь никто не додумался, что это я сама. А потом я вижу, как бабка моя горсть земли в гроб насыпала. Прямо на мое атласное платье… Подошли мужики в спецодежде, закрыли меня крышкой. Нет, не меня, мое тело, – поправилась она. – Гроб заколотили… Опустили в яму. А потом в тишине, полной, засыпали землей. И все молчат… Красный бархат уже почти не виден из-под земли, а они молчат. Промокают глаза платочками, хлюпают носами… Организованно так все это. Никакого шума, никакой толкотни. По очереди оставляют цветы на могилке. По очереди садятся в автобус. Тихо. На поминки я уже не поехала. Да и не приглашал никто. Я стала чужой для них.

Руслан молчал. Я тоже не знала, что сказать. То ли ее жалеть, то ли похвалить. Наверно, лучше поддержать тишину.

Мой взгляд терялся в бесчисленном множестве сучков на деревянном полу. Взгляду было не за что зацепиться, и он свободно скользил вдоль и поперек досок. Сучки были похожи между собой, как братья-близнецы. Все одинаково круглые и невыразительные.

Алина, казалось, не думала ни о чем ее, настолько безразличным было ее лицо. Арина покусывала губы, на ее длинных ресницах блестели капельки слез. Сама Маша выглядела опустошенной. Будто эти воспоминания – последнее, что у нее было, и сейчас она с этим рассталась. Она странно побледнела и смотрела прямо перед собой. Может, эта была лишь игра света, но по ее щеке скатилась крошечная серебристая слезинка. Дорожка от нее моментально высохла. Наверно, все-таки показалось.

– Ну, кто еще чем может похвастаться? – неровным голосом спросила Маша. – Руслан?

– Я погиб в автобусе, в аварии. И тоже сходил на собственные похороны, – нехотя ответил он.

– Расскажи, – попросила «кошка». – Или только я одна должна была исповедаться?

– Хорошо, – Руслан говорил спокойно, словно это были не его собственные похороны, а, в лучшем случае, привычный поход в магазин. – Моя матушка собрала кучу народу, наверно, абсолютно всех случайных знакомых. Мне просто самому стало интересно, что она там затеяла. И если бы это было не столь траурное мероприятие, я уверен, там было бы весело. Торжество организовали по высшему разряду. Черные лимузины, черные ленты в прическах у дам, длинные черные платья, черный гроб. А в гробу мое тело, в черном-черном костюме и до неприличия белой рубашке. Прямо на кладбище поставили столы, накрытые черными скатертями. На них стояли черные свечи. На каждую бутылку и рюмку была повязана черная лента. Все стильно и дорого. Вот только зачем? – он покачал головой. – Матушка не давала гостям и слова вставить. Она все что-то говорила и выпивала, говорила и выпивала. Рыдала в голос и взывала к небесам. В ней явно пропадает актриса. Окончательно напившись, она рассказывала всем присутствующим легенду о мортесах, да еще таким загробным голосом, что по коже бежали мурашки. Потом начала громко рассуждать, что я тоже мог стать мортесом. Гости согласно кивали и при первой же возможности ретировались. Но никто не смог бы сказать, что там было скучно.

– Ужасно, – неискренне вздохнула Алина.

– Испорченный праздник, – грустно добавила Арина.

Я не выдержала и прыснула. Ну, сказанула. Испорченный праздник! До этого момента я свято верила, что похороны праздником быть не могут. Но, оказывается, у умной блондинки Арины все по-другому.

– Ладно. Хватит о грустном, – кончиками пальцев Маша дотронулась до уголков глаз. – Насколько я поняла, мы все мортесы, и мы должны каким-то таинственным образом отпустить из этого мира душу той тетки. Да?

– Приблизительно, – я кивнула. – Ты помнишь, из легенды, что ей снился какой-то карлик?

Маша согласно моргнула.

– Так вот, этот карлик приходит ко мне, – продолжила я. – Он сказал, что я справлюсь с заданием, только если найду таких же, как и я, то есть мортесов. Нужно собрать целую армию живых мертвецов.

– И ты уверена, что спасение этой несчастной души и твое задание – это одно и тоже? – глядя на свои розовые ногтики, невинно спросила Алина.

Вопрос застал меня врасплох. В отличие от своей сестры, Алина не была дурой. И она, вполне возможно, сейчас права. А что, если и в самом деле мое задание – это нечто иное? Что, если я не имею к этой паненке никакого отношения?

– Алина, если ты выяснишь, что за миссия предназначена Анжеле, мы будем только благодарны тебе, – заявил Руслан. – А пока нет никаких дельных предложений, будем считать, что карлик просто назначил ее ответственной за выполнение нашего общего задания – освобождения души блуждающей паненки.

– А он прав, – резонно заметила рыжая.

Я с благодарностью посмотрела на нее. А затем коснулась ободряющей теплой руки Руслана. Он чуть сжал мою ладонь.

– Девушки, если есть желание – можете переселяться в Резиденцию всех мертвых, – предложил он.

– Я – за! – радостно воскликнула Арина и так энергично захлопала ресницами, что чуть не взлетела.

– Молчи, – грубо одернула сестру Алина. – Разве это обязательно? Вы устраиваете там какие-то тренировки, разрабатываете планы? Вряд ли.

– Нет. Это просто банальная вежливость, – сказал Рус.

– Ну, раз нет необходимости, мы, пожалуй, откажемся, – подумав, произнесла Маша. Нам и тут неплохо. А если что-то понадобиться, – она подошла к столу, взяла лист бумаги и что-то быстро на нем написала. – Мой номер телефона. Звоните, – она протянула листок Руслану.

– Как хотите. Мое дело – предложить, – подытожил он. – До свидания, девушки. Уверен, что еще увидимся.

И он направился к выходу. Рыжей молнией Мария подлетела открыть люк.

– До встречи, – кивнула она.

Я помахала рукой, и, как и раньше, первая скользнула в люк.

На этот раз канат меня подвел, и я лишь чуть придерживая его, слетела вниз. Мягкая влажная земля встретила меня упругим толчком. Я поднялась с коленок и отряхнула порядком испачканные джинсы.

Руслан изящно скользнул следом.

– Какая-то странная у нас армия получается, – стараясь нарушить молчание, попыталась пошутить я. – Одни девушки.

– Ха-ха, – невесело отозвался он. – Невозможно готовить армию не зная, для каких целей она нужна. Если наша задача штурмовать мировые подиумы, то такая армия годится.

– Ага. Только вот что-то я сомневаюсь, что мортесы нужна только для показа мод.

– Знаешь, я тоже на это даже и не надеюсь.

Он уверенно пробирался сквозь заросли по оставленному нами следом. Тропинкой это было назвать сложно – просто чуть примятые влажные растения на земле. И хоть еще был день, в лесу было довольно темно – солнце еле-еле проникало сквозь густые верхушки хвойных.

Слегка подсохшее болото в кроссовках заквакало с утроенной энергичностью. Я чувствовала, что мои носки стали абсолютно мокрыми. Как жаль, что у меня нет резиновых сапог! Они пришлись бы весьма кстати.

Удобно быть мортесом. Можешь быть уверена на сто процентов, что не заболеешь. Для простого смертного промоченные ноги значили бы верную простуду. А может, и еще что похлеще.

Дорога обратно к машине казалась еще длиннее, чем неизвестный путь к таким же, как и мы. Я просто шла следом, не задумываясь о последствиях, с надеждой вглядываясь в просветы между деревьями. Мне уже мерещился черный блестящий бок автомобиля.

Но Руслан шел дальше, не сбавляя темпа. И казалось, что мы никогда не найдем оставленную где-то в лесу машину. Сомнение уже пробралось ко мне в сознание, пытаясь убить надежду. Но надежда-то живучая. Никак не хотела умирать.

Каждый новый поворот укреплял ее на краткий миг, но возникающая искорка тотчас гасла. Я ждала, когда же мы отсюда выберемся. И я верила в Руслана. Я даже мысли не допускала, что он может ошибиться. Он точно знает дорогу. Он найдет правильный путь. Он выведет меня из глухого леса.

Почва под ногами была все такой же влажной. Странно. Хотя, возможно просто время тянется слишком долго. Или Рус пошел другим путем. «Или не в ту стороны» – вякнул противный голосок из глубины сознания.

Нет-нет-нет. Мы скоро выберемся. Нужно только запастись терпением.

Пейзаж вокруг не менялся. Деревья и кустарники, деревья и кустарники. Жуть, как надоело!

– Хм. Боюсь, что я не оправдал твоих надежд, – обеспокоено протянул Руслан. – Похоже, теперь мы действительно заблудились.

Казалось, что я взлетела куда-то высоко-высоко, с такой отчетливостью я видела простилающийся на многие километры лес. Единая темно-зеленая поверхность.

– И? Что теперь делать? – чувствуя, как предательски дрожит голос, спросила я.

– Идти. Пока куда-нибудь не придем. А ходить мы с тобой можем бесконечно долго, – он пожал плечами.

Я огляделась вокруг. Лес такой одинаковый. Везде одни и те же растения. И солнца не видно – все скрывают густые верхушки.

Я боялась до конца поверить в страшную правду. Ну не могло такого случиться. Мы ни за что не должны были теряться в этом лесу. Нет, нет.

Руслан упорно шел по несуществующему маршруту. Он осторожно поглядывал по сторонам и часто оглядывался на меня. Я же молча тащилась следом, опустив голову. Уныло было разглядывать свои грязные кроссовки и вновь вымокшие штанины джинсов. Ужас. В кои то веки выбралась в лес. Я, как всегда, самая везучая.

Вот как Рус может так спокойно об этом рассуждать? Будем бродить, пока не выйдем из лесу. Блондинки говорили, что тут волки. Наверно, мертвым волки не страшны. Хотя, я не знаю. Может быть, даже мертвый прекратит свое существование, если его съедят.

Неожиданно налетел шквалистый ветер. От его резких порывов ветви деревьев закачались сильнее, и их дикий шум, многократно усиленный эхом, долетал и до нас. Казалось, высокие сосны вот-вот начнут падать. Издалека доносились ленивые, только набирающие силу раскаты грома.

Никогда не была трусихой, но теперь я по-настоящему испугалась. Оказаться в лесу во время бури – это весьма неприятно.

– Обойдет стороной, – недостаточно уверенно протянул Руслан.

Моя тревога усилилась. Если даже Рус забеспокоился… Насколько я поняла, нарушить его спокойствие более чем сложно. Но сейчас он озадачено смотрел на качающиеся в вышине ветви сосен и мерцающие в просветах вспышки молний.

– Я боюсь, – честно сказала я. Нет смысла скрывать своего страха.

– Зря, – негромко произнес он. – Я не собираюсь тебя успокаивать, просто не умею. Скажу только, что мортесам гроза не страшна.

– Ага. Особенно мортесам, которых занесло в дремучий лес, – с сарказмом возразила я.

– Ну, тут уже ничего не поделаешь. Если мы сейчас сядем, и будем ждать, когда утихнет буря, мы только зря потеряем время.

Не согласиться я не могла. Но страх все же отступать не хотел. Он подобно испуганному щенку, сидящему в конуре, подавал голос всякий раз, как его хотели потревожить. И я ничего с ним не могла поделать. Надеялась только, что он сам исчезнет.

Дождь не заставил себя ждать. И не просто дождь, а ливень. Он начался внезапно, и сразу ударил со всей силой. Сплошная стена воды закрывала все вокруг, и каждый шаг был шагом в пустоту. Я не знала, куда иду. Перед собой я чувствовала Руслана, но стоило ему отойти чуть дальше, я паниковала. Я срывалась на бег. Несколько раз я падала прямо в грязь, но поднималась и шла дальше.

– Постой, – наконец не выдержала я и плюхнулась под дерево.

Даже там не было сухо. Дождь был такой силы, что промочил даже корни деревьев. С нижних ветвей то и дело срывались огромные прозрачные капли. Они стремительно неслись вниз и, касаясь земли, разбивались на сотни мельчайших водных точек.

Я закрыла глаза. Не хочу видеть этого сумасшествия природы. Я чувствовала, как падающие капли бьют меня по лицу. Чувствовала, как самые отважные медленно ползут по шее и затекают за воротник, а там впитываются в одежду и кожу.

Моя одежда промокла до ниточки. Я чувствовала себя так, словно решила искупаться в озере в плохую погоду. Холодная вода. Гром. Даже сквозь закрытые веки проникал свет от молний. Казалось, взбесились все боги. Природа бунтовала. И весь свой гнев выплескивала с дождем.

А он и не думал прекращаться. Обычно ливни быстро иссякают, превращаясь в мелкие противные дождики. Но этот… Небо прорвало. Все запасы воды выплескивались на наши головы.

– Анжела, пойдем, – тихо позвал Руслан.

Не открывая глаз, я покачала головой. Нет. Я не уйду из-под этой елки. Она дарит хоть какое-то чувство защищенности. Толстый ствол, на который я опиралась спиной, казался надежным и крепким. Я буду сидеть тут. Я никуда не пойду.

– Анжела.

Я скорее почувствовала, ежели услышала, что Рус опустился рядом. И сразу же мне на щеку опустилась капля. Она застыла. Задумалась, катиться ей вниз или нет. Но ее планам не суждено было сбыться. Горячая рука осторожно коснулась моей щеки, и капелька исчезла.

Я даже не шелохнулась, чем удивила саму себя. Странно. Холодок не пробежал. Кожа не покрылась мурашками.

Рука осторожно скользнула по щеке вниз и отпрянула. Продолжения не последовало. Но я чувствовала на себе взгляд Руслана. Внимательный, выжидающий. Он наблюдал за моей реакцией. Но ничего не понимал.

– Тебя интересовало, почему меня прозвали роковым юношей, – произнес он.

Вот теперь я вздрогнула. Шум дождя и раскаты грома стали такими привычными, что звук человеческого голоса звучал в этом буйстве неестественно, словно откуда-то издалека.

Я молчала. Я чувствовала, что так будет лучше. Лучше не перебивать. Пусть говорит.

– Я думаю, что мортесы – это какое-то заклятие. Просто так ими не становятся. Заклятие древнее и могущественное. Но, оказывается, и оно дает сбои, – продолжил он. – Никто из тех, кто знал нас при жизни, не должен был нас узнать. Но одна девушка меня узнала.

Он замолчал. А я, набравшись смелости, поинтересовалась:

– Твоя девушка?

– Да, – ответил Рус после паузы. Я даже успела испугаться, что он прервет свой рассказ. – Она сразу не поверила. А я даже обрадовался, что она узнала. Вот только в тайне это сохранить не смогла. Она рассказала обо мне всем. И одна очень умная девушка, – он поморщился, – захотела стать такой же, как я. И выпрыгнула из окна. А моя девушка посчитала виноватой себя. Она призналась мне в этом. Она страдала. И долго не вытерпела. Отправилась вслед за той.

– А… Вета и Антон откуда об этом знают?

– Мы же со дня смерти знакомы.

– А-а-а.

Я не задавала лишних вопросов. Но я была уверена, что он рассказал мне эту историю не до конца. Или о чем-то умолчал. Я не все до конца поняла. С какой стати эта девушка побежала всем рассказывать? Почему другая решила стать такой же, как Рус? И почему его девушка посчитала себя виноватой? Причем тут она? Зачем решила умереть? Чтобы стать мортесом? Или были другие причины? И вообще, почему весьма надежное заклятие в этот раз дало сбой?

Странно. Но теперь хотя бы понятно, почему он удостоился звания рокового юноши.

Дождь. Как он мне надоел.

А гроза приближалась. Теперь молния и гром доходили до нас почти одновременно. Я боялась. Я не знала, чего мне ожидать. Откровение Руслана меня не то что потрясло, но зацепило.

Как же хрупка жизнь. И как бездумно люди с ней обращаются. Что может быть глупее самоубийства? Расстаться с самым ценным, что у тебя есть. Расстаться с тем, без чего нет тебя. Наверно, мне этого никогда не понять. Я ценила свою жизнь до смерти, я ценю ее сейчас. Я осталась на Земле. Я рада этому.

Люди не понимают ценностей. Деньги или слава для них важнее жизни. Некоторые превыше всего ставят любовь. И ведь в чем-то они правы – любовь рождает новые жизни. Но лишаться жизни намеренно… Или лишать жизни кого-то… Это неправильно. Мы не в праве этим распоряжаться. Мы не бережем то, что у нас есть, а от судьбы требуем слишком многого.

Я блуждала в своих мыслях, а дождевые капли все чаще и чаще падали на мое лицо. Как здорово, что я не мерзну. Ведь если подумать, то можно наслаждаться даже дождем.

Нет, я дождь люблю. Но люблю лишь тогда, когда над головой есть крыша. В дремучем же лесу под раскаты грома о любви уже и не думаешь.

К шуму дождя примешались какие-то странные шорохи. Нет, это не ветви. Скорее, чьи-то шаги.

Руслан услышал это еще раньше меня. Он встал с земли и стал тревожно вглядываться сквозь стену дождя.

Из-за шуршания капель по земле, застланной хвойными иголками, было сложно понять, сколько там человек. Ясно лишь одно – больше одного.

Руслан жестом велел мне подняться. Я встала с земли. А он быстрым шагом направился на встречу неведомым.

[Елена]

Глава 6

Чувства



Мне осталось только отправиться вслед за Русланом. Одиночество пугало меня даже больше грозы.

Чуть слышные шаги стали еще тише. Видимо, неизвестные путники тоже завидели нас.

Рус не останавливался. Я инстинктивно держалась за его спиной. Широкой и надежной.

Навстречу нам вышли двое – девушка и парень. Девушка русоволосая, с тонкими губами и испуганными глазами. Парень выглядел отрешенно. Задумчивый и безразличный. Казалось, его абсолютно не волновал ни дождь, ни гроза, ни страх его спутницы. Девушка же вздрагивала при каждом раскате грома.

Парень хотел было пройти мимо, но додумался поднять голову. Прямо перед ним стоял Руслан. Девушка осталась стоять на расстоянии. Она удивленно рассматривала Руса.

– Какая неожиданная встреча, – спокойно сказал Руслан.

Странный парень нахмурился. Он, видимо, никак не мог понять, чего от него хотят.

Но Рус смотрел не на него, а на девушку. Она застыла и только хлопала глаза.

– Что, Диана, мечты сбываются? – продолжил Руслан.

Девушка боязливо кивнула. Я только сейчас заметила, что она вся дрожит.

– Очень интересно. Очень-очень интересно! – Руслан приблизился к ней. – Хм, ничуть не изменилась. А столько дров нарубила!

Диана испуганно попятилась. Парень смотрел сквозь нее. Похоже, происходящее его, мягко говоря, не волновало.

Я совсем ничего не понимала. Парень этот какой-то пришибленный. Девушка – жуткая трусиха. И к тому же знакома с Русланом. Но он ее недолюбливает, это заметно.

– Рус… лан?.. – наконец выдавила Диана.

– Неужели? – Рус прищурился. – Ты меня узнала. Какая потрясающая новость. Можно один вопрос?

Девушка, чуть помедлив, кивнула.

– Ты зачем из окна прыгнула? – спросил Руслан.

– Я… я… Ну… – она покраснела. – В общем… Ну ты это… живой… Я тоже хотела. Вот.

– Зачем? – с напором продолжил Рус. – Какие могут быть секреты у мертвых?

- Ну… Я это… тебя тогда… любила…

- Хм. Из-за тебя Ника умерла, ты это знаешь? Она решила, что виновата в твоей смерти.

Кажется, я начинаю понимать. Диана – та самая «очень умная девушка», которая захотела стать мортесом вслед за Русланом. А Ника, по всей видимости, его девушка.

- Ну… - Диана все мялась. – Я не знала… А может, она тоже ожила?

«Не дай бог» - шепнул мой внутренний голос.

- Ладно, ближе к делу, - отрезал Руслан. Как жаль, что я видела только его спину. В данный момент мне больше всего на свете хотелось узнать, о чем он думает. – Может, представишь нам своего спутника?

- Э-э-э… Егор, - быстро пролепетала Диана.

Парень обернулся и уставился на нее.

- Он тоже… того, - сказала она. – Ну… ты понял.

- А в лесу вы что делаете? – Рус не упустил случая хорошенько допросить старую знакомую.

- Мы… ну… Мне очень интересно, почему я все же не умерла. А Егор… Он… ну… Ему тоже интересно.

- Диана, ты не умеешь врать. Скажи, где ты его подцепила?

- Я… Видела, как он умер. И… Сразу помчалась на пшеничное поле. Я часто там хожу. Я ничего не понимаю, - она всхлипнула. – Вот. Может, вместе мы что-нибудь узнаем? – она с надеждой взглянула на Руса.

- Дорогуша, ты к нам не примазывайся. У вас своя компания, у нас – своя.

- Но вместе…

- Диана, ты мне уже успела надоесть. Ты ходячее недоразумение. Я думаю, ты знаешь мой номер телефона. Если разведаешь что-нибудь действительно, - он особо подчеркнул последнее слово, - очень-очень, безумно важное, то хорошенько подумай, перед тем, как мне звонить.

- Хорошо, - Диана согласно закивала.

- А теперь ступай, куда ты там шла. И своего Егора забирай. А то ножки промочит, плакать будет.

Парень никак не отреагировал на обидный наезд. Диана поспешно потянула его за собой.

Мне непривычно было видеть Руслана таким злым и жестоким. Он всегда был передо мной чутким и понимающим, отзывчивым и вежливым. А сейчас он был просто-напросто груб. И мне это совсем не нравилось.

- За что ты их так? – осторожно поинтересовалась я.

- Анжела, лучше тебе не вдаваться в подробности, - отмахнулся он. – Это запутанная история.

- Но все же?

- Эта девчонка, Диана, та самая, которая прыгнула из окна, когда узнала, что я частично жив. Она странная. И при жизни была такой, - он неожиданно замолчал.

Я почувствовала, что было что-то еще, чего он не хотел говорить. И не знала, что мне делать. Мне очень хотелось утолить свое любопытство. Но гораздо благоразумнее было бы промолчать. Но я не сдержалась:

- А Ника – твоя девушка?

- Да, - лицо Руслана было непроницаемым. Я вглядывалась в него, но никак не могла понять, что он чувствует.

- Ты жалеешь? – глупый вопрос. Я чувствовала, что вот-вот переступлю черту. Нарушу границу дозволенного, спрошу запретное.

- Конечно.

- Ты все еще любишь ее? – выпалила я и зажмурилась.

Не знаю, чего я ожидала. Выстрела, взрыва, удара – чего угодно. Но такую реакцию я предугадать не могла.

Руслан вздохнул. И неожиданно для меня, заговорил спокойным голосом:

- Она была невероятной девушкой. Она готова была отдать все, а взамен ничего не требовала. Она умела просто радоваться жизни. С ее лица никогда не сходила улыбка. Даже если ей было плохо, она улыбалась. Она утешала всех, порой забывая про себя. Она несла в мир счастье и радость. Она была самым лучшим человеком, которого я когда-либо знал. И я не могу себе простить ее слез на моих похоронах. Только тогда я видел ее плачущей. Она были тихой и незаметной. Тогда она еще не узнавала меня.

Он остановился. Но рассказ еще не был закончен.

- Я часто приходил к ее окнам. Она жила на первом этаже, и очень любила сидеть на подоконнике. Но она не смотрела в окно. Она обычно читала или писала в дневник, - Рус вздохнул. – Я становился возле ее окна и подолгу смотрел на нее. А она даже не замечала. Теперь я часто видел, как она плачет. Через открытую форточку слышал ее всхлипы. Она звала меня, - Руслан плотнее сжал губы и закрыл глаза. – И я приходил. И однажды она меня увидела. Она открыла окно и просто выпрыгнула на асфальт. Она была не просто рада, она светилась счастьем. Устроила мне допрос. И была приятно удивлена, когда поняла, что я – это я. Она снова смеялась. Каждый раз, когда у нее выдавалась свободная минутка, она бежала ко мне. Я всегда ждал ее на скамейке в парке. А потом она решила, что незачем это держать в секрете. Ты знаешь, что из этого вышло.

- Ты не ответил, - напомнила я.

- А ты не поняла?

Значит, да. Все еще любит. Он с такой нежностью рассказывает о ней. О ней, потерянной, обретенной вновь и снова потерянной. И он надеется, что она тоже стала мортесом. А я этого боюсь.

Ревность волнами накрывала меня, как шторм на море. Я отчаянно пыталась сопротивляться, но у меня ничего не получалось. Я готова была отдать все, лишь бы Ника была действительно мертва. Я так боялась потерять Руслана. Ну и что, что он не мой. Может, во мне говорит эгоизм, а может болезненная привязанность. Но я буду бороться. Я ни за что не сдамся.

Русу было тяжелее, чем мне. Он вглядывался сквозь дождь в одинаковые стволы деревьев. Я не знала, ищет он там что-то, или просто так смотрит. Он не шевелился. Его темные глаза сейчас были особенно колючими. Пытается скрыть боль. И у него получается. Случайный человек никогда не догадается, какую страшную тайну он хранит.

- Ну? Так и будем стоять? – спокойно спросил он. Как будто ничего и не произошло.

- А, нет, - я встрепенулась.

Он быстро пошел вперед, и я последовала за ним.

Я скорее чувствовала, чем видела, что начинает смеркаться. Просто постепенно становилось все темнее и темнее.

Меня это пугало, но я не решалась ничего сказать. Пусть все будет, как есть. Руслан рядом, бояться мне нечего. И даже некого. Вот только из головы никак не выходил образ его девушки.

Я раз за разом рисовала ее в своем воображении. Ангельское личико, светло-русые волосы, большие голубые глаза с длинными ресницами. И ресницы ни в коем случае не черные, впрочем, как и брови. Она вся такая светлая, такая чистая. Маленький, чуть курносый носик. Пухлые детские губки. Обязательно улыбается. И кожа нежно-персиковая. И такая же мягкая.

Я никогда ее не видела, но была уверена, что выглядит она именно так. Красивая, безусловно. Невероятная девушка… Самый лучший человек…

Он действительно безумно любил ее. И до сих пор любит. Но она, скорее всего, мертва окончательно. Вряд ли она стала мортесом. Он любит лишь воспоминание о ней. И всегда будет любить.

А я… желала ей, по сути дела, зла. Я хотела, чтобы она исчезла куда-нибудь далеко-далеко. Чтобы быть уверенной, что она точно никогда больше не вернется. Я хотела убедиться, что она мертва. Я хотела этого. А если бы она была жива, я желала бы ей смерти.

Я совсем не знала ее, но готова была ненавидеть призрак. Миловидное лицо, нарисованное в моем воображении и куча хороших слов, которые я услышала от Руслана. Она казалась мне ангелом. Ангелом, которому я готова была вцепиться в волосы.

И меня это пугало. Я никогда не была злобным человеком. Но эта умершая девушка не давала мне покоя. Я видела в ней угрозу. Я чувствовала в ней соперницу. Настолько сильную, что даже после смерти она не сдает позиций.

Наверно, мне было бы проще, если бы я была жива. Если бы не знала о мортесах, если бы не догадывалась, что можно жить и после смерти. Если бы… Короткие слова, а такие безнадежные. Они никогда не значат ничего хорошего. Упущенный шанс, горькие мечты. Планы, которые уже поздно осуществлять. Если бы… Это необратимость.

Руслан пытался со мной заговорить, но я только что-то односложно отвечала. Нельзя сказать, что я на него злилась. Но я была обижена. Он помнит ее. Он не думает обо мне. Он любит призрак. Он скучает по воспоминаниям.

«Это продлиться недолго» - уверенно сказал внутренний голос.

Нет. Он всегда будет ее помнить. Она была слишком хорошей, чтобы так просто ее забыть. Ненавижу! Эти блестящие русые волосы, лазурная чистота глаз. Она полная моя противоположность. И вряд ли умела ненавидеть.

- Анжела, не дуйся, - сказал Руслан. – Что случилось?

Совсем ничего. Ну совсем ничего. Все в порядке. Не хочу отвечать.

- Анжела, не молчи. Я чем-то обидел тебя?

Конечно же, нет. Ты тут не при чем. Это все твой ангел во плоти.

- Анжела, говори. Ты хочешь, чтобы я всю жизнь чувствовал себя виноватым?

- С твой феноменальной памятью именно так все и будет! – буркнула я и прикусила язычок.

- Не понял, - негромко сказал он.

- Ничего.

- Ты обиделась из-за Вероники?

Надо же, какой проницательный.

- Анжела, ты что, ревнуешь?

Меня словно громом поразило.

- Нет, что ты! – заверила я.

- Плохо врешь, - Рус неожиданно улыбнулся.

- Да не ревную я! – слишком раздраженно воскликнула я.

Он уже ничего не отвечал. Улыбнулся, и продолжил пробираться сквозь лесные дебри и стену дождя.

«Раскусил» - пискнул голос.

Нет, нет, нет. Ему просто показалось! Перепутал ненависть с ревностью, с кем не бывает.

«Плохо врешь» - повторил голосок слова Руслана.

Я не вру, вообще-то. Я не ревную.

«Уже не ревнуешь. А во время рассказа ох, как ревновала!»

Это не важно. Тогда эмоции были слишком сильны. А сейчас я ревновать не могу, потому что думаю не о Руслане, а об этой мертвой фифочке.

Ну почему она меня так беспокоит! Она должна была умереть! Просто по закону подлости она не должна была стать мортесом! Слишком приятно было бы оказаться рядом с полумертвым любимым после своей полусмерти. В жизни так не бывает.

«С обычными людьми не бывает. А она была невероятной девушкой. Она дарила людям радость, ничего не требуя взамен».

Ну не могла судьба так щедро ее наградить.

«А если взамен пережитым горестям?»

Ну уж нет! Мой внутренний голос точно сведет меня с ума! Как можно так много болтать не по делу? Хотя, вроде умные вещи говорит… Но гораздо полезнее мне было бы до них не докапываться.

- Хочешь, обрадую? – радостно сказал Руслан.

Я показательно опустила голову вниз и спрятала руки в карманы, всем своим видом демонстрируя, как сильно я обижена.

- Ты лучше подними голову и посмотри вперед, - посоветовал он.

Я нехотя послушалась.

Это было нечто сродни чуду. Прямо перед нами, за мокрыми соснами и постепенно редеющей стеной дождя стоял черный кабриолет с предусмотрительно закрытой крышей.

Я бросилась к пассажирскому сидению, чтобы побыстрее забраться в уютное чрево автомобиля. Мокрая одежда громко скрипнула по кожаной обивке.

Руслану не терпелось тронуться с места, но он ждал, пока прогреется двигатель.

Наконец он поехал. Слишком быстро для лесных дорог и слишком медленно для самого Руса. Я слышала неистовый стук ветвей по кожаной крыше и металлическим бокам. Я чувствовала нетерпение рвущихся из-под капота сотен лошадей. И я пыталась наконец-то разобраться в себе.

Шум дождя убаюкивал. Даже странно - ведь я не могу спать. Веки неуклонно опускались, но я силой заставляла их подняться. Я должна сосредоточиться на своих чувствах. Я должна во всем разобраться.

Я не могла понять, почему меня так возмутил рассказ Руслана. Я всей душой возненавидела Веронику. И... похоже, начинаю понемногу привязываться к Русу.

Меня тянуло и нему. И то, что сегодня он перестал быть для меня идеалом, ничего не изменило. Он не совершенен, нет. Он так схож со многими другими людьми. Но для меня он бог, а может и больше. Я никогда не испытывала ни к кому такого влечения.

«Врешь» - шепнул внутренний голос, услужливо освежая в памяти усмехающееся лицо Антона.

Антон, Антон, Антон. Наглость и настойчивость. Самоуверенность и обаяние. Он не был мне безразличен. И это пугало меня даже больше, чем он сам.

Нет. У него есть Вета.

«Но это ничего не меняет».

Меняет. Он не бросит ее. Она красива, умна. Она кажется понимающей и учтивой, культурной и правильной.

«Лишь кажется. А ты и есть такая».

Нет, нет, нет. Я ничуть не похожа на Вету. Я проще и незаметнее.

«А разве это плохо?»

Не хочу больше сравнивать себя с Виолеттой. Она лучше меня. Это факт. Это сразу понятно.

Мне показалось, что голос внутри фыркнул. Надоело разговаривать самой с собой. Ни одна моя хорошая мысль, которую я стараюсь тщательно обдумать не находится где этих странных внутренних диалогов. Как будто внутри меня сидят два человека. Они безумно похожи между собой. Только один пытается смотреть на все здраво, а второй ни на минуту не расстается с розовыми очками. И этого второго во мне явно больше. И хоть первый постоянно вмешивается, старается мне помочь, с него это, зачастую, не получается.

Почему все так сложно? Потеряв жизнь, я не утратила способности чувствовать. И теперь даже не знаю - радоваться мне этому или жалеть? С одной стороны, это неплохо. Я осталась почти человеком. А с другой... Так легко запутаться. Так просто заблудиться в дебрях собственных эмоций - радости, симпатии, ненависти. Все они так сильны - каждая норовит стать главной и править этим балом чувств.

И я совсем не понимаю, откуда они все берутся? И куда помещаются - там, внутри меня?

Но самое странное то, что при жизни я никогда не испытывала таких сильных чувств. Все было как-то проще. Влюбленность - временная потеря головы. Досада - злость от неудачи. Ревность - эгоизм и собственничество. Каждое чувство было уместным, я легко могла разгадать причину его появления. А сейчас твориться что-то невообразимое. Или изменилась я, или изменилось мое окружение.

Так, попробую разобраться.

Руслан. Он мне нравится. Он хороший. Но, опять-таки, это не истинная причина чувства. Мне кажется, что мы понимаем друг друга. И возможно, даже в чем-то похожи. Он красив, не глуп. Он загадочный. Наверняка хранит в себе множество тайн. Он как закрытая книга. Книга, открыть которую невозможно.

Но я хочу раскрыть его. Я хочу завоевать его доверие. Я хочу любить его. Любить и быть любимой.

Ну вот, и куда меня уже заносит? В дебри любви. Любовь - это самое сложное, что есть в этом мире. Это сложнее, чем строение атома и квантовая физика. Любовь - это то, что не подчиняется никаким законам и правилам. Она выше этого. Нельзя вычислить единой формулы любви. Она всегда разная…

Любовь. Только она достойна считаться поистине самым важным. Про нее слагают стихи, поют песни, снимают фильмы. Так и должно быть. Каждый, даже самый циничный человек в душе верит в любовь. Он может обманывать кого угодно, даже себя. Но вечно это продолжаться не будет. Любовь сама его найдет. И только дурак отвернется от нее.

Я хочу любить. Я очень-очень хочу любить.

Но... Я мертва. И я не знаю, смогу ли полюбить по-настоящему. Вдруг я уже упустила свой шанс? Вдруг уже ничего не получится? Вдруг мортесы не способны на столь высокое чувство?

Интересно, а почему люди становятся мортесами? Наверняка существует какой-то отбор. Где-то там, где вершат судьбы людей, точно знают ответ на мой вопрос. Кто-то же решил, что именно я должна остаться на этой земле.

Кто-то, кого я, скорее всего, никогда и не увижу. Кто-то, и кому я испытываю весьма противоречивые чувства. Я мечусь между двумя крайностями: иногда я готова целовать этому кому-то ноги, а иногда я ненавижу его больше всего на свете.

Кто-то неведомый, но весьма могущественный. А может, это сама неупокоенная паненка? Или карлик? Не знаю. Но этот карлик мне совсем не нравится. Он плохой. Я просто это чувствую.

Всех людей можно условно поделить на хороших, плохих и изменчивых. Руслан - хороший, однозначно. Маша хорошая. Даже Антона можно отнести к хорошим. Алина - плохая. Вета изменчивая. Арина - хм... наверно изменчивая. Карлик очень плохой. А вот паненка представляется мне чистой и светлой. Она непременно должна быть доброй и мудрой - хорошей.

- Ну. Приехали, - сказал Руслан.

Я даже не заметила, как быстро пролетело время. Собственные мысли затягивают не хуже увлекательной книги или интересного фильма.

Я неторопливо выбралась из машины. Понемногу начинало смеркаться, и громада особняка на фоне сереющего неба выглядела особенно внушительно. Дождь прекратился так же неожиданно, как и начался. Лишь с деревьев падали редкие капельки.

Как же безумно прошел этот день! Глупо и бестолково. Сначала затянувшаяся ночь в ожидании новых знакомых. Потом дорога сюда, поединок на шпагах, рана Антона, подслушанный разговор, мое увольнение, знакомство с лесными девушками, история Руслана и буря в лесу.

Я терялась в своих бесконечных раздумьях. Слишком много вопросов без ответов. Какие-то тайны, догадки, дьявольские по своей силе чувства. Странно. И страшно. Но это уже становится частью моей жизни. А из песни слов не выкинешь. Буду жить дальше. А там как-нибудь разберусь.

Я осторожно вошла в холл. Тишина пугала меня. Странная темнота - свет нигде не горел. Не доносилось голосов Виолетты и Антона.

Руслан шел позади меня. Я шла очень медленно, чтобы не вырваться далеко вперед. Еще и одиночества мне сейчас не хватало!

Шаги гулким эхом разносились по утонувшем в сумраке дому. И если ковер хоть немого их скрадывал, то мраморные ступеньки многократно усиливали звук. Рука скользила по гладко отполированной древесине перилл. Глаза понемногу привыкали к полумраку.

Я поднялась на второй этаж, но легче мне не стало. Куда все подевались? Тихо и пусто, как... на кладбище. Хотя каково должно быть в доме, где живут одни мертвые?

Живут мертвые... Странно звучит. С каждым днем все только усложняется. Я узнаю что-то новое, и мой несчастный мертвый мозг даже не успевает все обдумать. Когда речь заходит о мортесах, слишком много нюансов появляется.

- Ты сегодня такая странная, - протянул Руслан.

- Хм. Ты со мной только вчера познакомился, - напомнила я.

- И этим ты хочешь сказать, что всегда такая? - он усмехнулся.

- Эээ... Нет. Ну в чем же я странная?

- Задумчивая. Очень. Постоянно молчишь.

- А ты привык к глупым болтливым девушкам? - неожиданно для себя выпалила я, вспоминаю нарисованный в сознании образ веселушки Вероники.

- Извини, если обидел, - Руслан удивленно смотрел на меня.

Я молчала. А он прав. Сегодня я действительно не такая, как обычно. Но и прежней я стану прежней.

- Спокойной ночи, - кивнул мне Рус и направился к своей спальне.

- Постой, - я успела поймать его за руку. Его теплые пальцы так уютно лежали в моей ладони. - Ты... Ты же не спишь!

- Я люблю думать в темноте, - спокойно ответил он, даже не пытаясь вытянуть свою руку.

- Да?.. Ладно, тогда... удачи тебе.

Руслан улыбнулся.

Ну же... Вроде бы любезностями обменялись, все в порядке. Но ни я, ни он не шевелились. Я стою, сжимая его ладонь. А он, чуть улыбаясь, смотрит на меня.

«Анжела! Не будь дурой, отпусти его!» - внутренний голос злился.

Мой взгляд скользил по однотонному коричневому ковру.

«Анжела... Анжела-а! АНЖЕЛА!!!» - орал голос. «Не уходи с ума! А-а-а, что же ты делаешь, идиотка!»

- Ну, я пойду, - сказал Рус, но свои пальцы не высвобождал.

- А, да, - я безвольно разжала руку, и, чуть ли не срываясь на бег, пошла в свою комнату.

«Дура, дура, дура».

Я знаю.

«Тупоголовая идиотка».

Открыла Америку!

«Безвольная влюбленная девчонка».

Да. Наверно...

Влюбленная... Разве?

«Да-да».

Нет. Пока что нет. Но скоро.

«Хм».

Бессмысленно спорить с самой собой. Но мой внутренний голос, видимо, снова прав.

Я прилегла на кровать.

Стоп. А где Вета и Антон? Их не в доме, абсолютно точно!

Не важно. Уже вообще ничего не важно. Впереди целая долгая ночь. Нужно многое еще обдумать.

«Я люблю думать в темноте» - повторил мой голос слова Руслана.

А я буду думать о тебе.

[Олеся]

Обалденная история!!
Читаю ее с удовольствием!! И Русс с каждой главой нравится все больше!!! Жду продолжения!!

[Елена]

Глава 7

Пытка и безумно эффективный план



Дверь в мою комнату отворилась. Пришлось оставить свои размышления и хотя бы посмотреть, кто же это так бесцеремонно вторгся в условно мои владения.

– Анжела, есть дело, – раздался серьезный голос Виолетты.

Я вскочила с кровати. Хм, я попадаю под ее влияние. Не нравится мне это.

Из темноты комнаты пришлось вынырнуть в ярко освещенный десятками светильников коридор. Вета дожидалась меня около лестницы.

– Случилось что-то? – спросила я.

– Спускайся – увидишь, – громко цокая каблуками по розоватому мрамору, кинула она.

Я молча последовала за ней.

Даже и не сомневалась, что она приведет меня в огромную гостиную.

Вся мебель снова стояла на своих местах. Только вот непонятно откуда взявшийся жесткий стул слишком странно смотрелся в этом обилии мягких диванов. На стуле с крайне недовольным видом сидел наш общий старый знакомый – карлик. Хм, не просто сидел. Он был привязан.

– Зачем? – поинтересовалась я.

– В отличие от некоторых, – язвительно начала Виолетта, – я хочу узнать, что этому чудику от меня нужно, – она кивнула на карлика. – Ну? Что скажешь? Откуда ты взялся?

В ответ он захихикал.

– Ладно, – Вета изящно села на диван. – Анжела, спроси, что ему нужно.

– Э-э-э… Что тебе нужно от нас? – довольно мягко спросила я.

И снова хихиканье.

– Ладно, – Виолетта задумалась. – Не хочешь по-хорошему? Как хочешь. Вряд ли тебе понравятся мои методы.

Она осторожно отколола от пояса брюк английскую булавку и подошла к стулу пленника. Карлик бесстрашно посмотрел на нее.

– Дай руку! – властно скомандовала она.

Карлик, пожалуй, даже слишком смело протянул ей свою маленькую ладонь с короткими толстыми пальцами. Виолетта одним точным движением вонзила булавку ему под ноготь.

Карлик сжал зубы. Крик рвался наружу, но маленький человек боролся. Его глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит, лоб заблестел от пота.

Я не ожидала от Веты такой жестокости.

– Ну? – сладким голосом спросила она. – И теперь не скажешь, что тебе от нас нужно?

Карлик отчаянно замотал головой.

– Ай-ай-ай, – Виолетта снова засунула острый кончик булавки под его ноготь.

Карлик зажмурился, но ему снова удалось не закричать. Он даже не двигался. Сидел каменной статуей, стоически выдерживая пытки.

Я отвернулась. Не могу больше на это смотреть.

– Бо-бо? – участливо поинтересовалась девушка. Голос ее разливался сахарным сиропом. – Ладно, ладно. Только плакать не надо, хорошо? Вот и умничка, – она погладила его по головке. – Кто ты такой?

– Я… слуга, – сбивчиво заговорил карлик. Его голос звучал испуганно и как-то по-детски. Так непривычно.

– Чей? – довольно миролюбиво продолжила Вета, и я позволила себе обернуться.

– Моей госпожи, – карлик боязливо вжался в твердую спинку стула.

– М-м-м, прекрасно. А как зовут твою госпожу?

– Я не… Янина, – выпалил он, неотрывно глядя на Вету.

– Просто замечательно! И кто она такая?

Карлик замотал головой с такой силой, что, казалось, она сейчас оторвется. Виолетта снова потянулась к его непропорциональной руке, и я зажмурилась.

Он больше не смог сдерживаться. Из его горла вырвался звук, узнать в котором человеческий голос было невозможно. Это бы крик зверя. Отчаявшегося зверя. Крик, в сотни раз усиленный страхом.

Судя по повторявшимся воплям, Вета снова и снова загоняла булавку под ногти карлика. Я чувствовала его боль. Она просочилась и в меня, и теперь каждая клеточка моего тела словно приумножала ее. Такая неожиданная и острая… Такая мучительная.

Я чувствовала себя такой никчемной. Моя неприязнь к этому существу исчезла. Я ничем не могла помочь этому маленькому человечку. Но я попыталась:

– Вета, перестань…

– Анжела? – она удивленно посмотрела на меня. В ее глазах плескалась только увлеченность и азарт. Ей нравилось это чувство власти. Власти над чужой судьбой. Она похожа на наркоманку, которая все же дождалась очередной дозы. Дозы насилия и жестокости. Подобно энергетическому вампиру она подпитывалась болью своей жертвы.

– Вета, перестань, – попросила я.

– Анжела… Понимаешь, по-другому мы ничего не добьемся! – с видом праведника она нанесла очередной болезненный укол.

– Вета, прошу тебя, прекрати! Не мучай его!

Со слезами в глазах карлик взглянул на меня. Он был таким жалким. Таким беспомощным и бесконечно несчастным.

– Что здесь происходит? – в гостиную вошел Руслан.

– Вета… пытает… карлика, – медленно проговорила я.

Рус перевел взгляд с меня на Виолетту, а затем и на ее пленника.

– А ты что тут делаешь? – Рус задал напрашивающийся сам собой вопрос.

– Сижу, – я не знала, что еще можно ответить.

– Сидишь и смотришь на все это?

– Нет, нет… Просто… Она очень увлеклась… У меня не получилось остановить Вету.

Руслан резко дернул Виолетту за плечи. Она качнулась в его руках. Она не сопротивлялась. В ее глазах горела алчность. Она хотела продолжить пытку. Больше мук, больше боли, больше крика.

– Вета, – тихонько позвал Руслан. – Вета! Ты слышишь меня?

Она вполне осознанно кивнула. Нет, она не сошла с ума. Она все прекрасно понимает. И получает от происходящего удовольствие.

Видимо, неправильно истолковав действия Руса, карлик взвизгнул:

– Я все расскажу! Все-все-все! Янина не умерла. Ее дух… Дух в глиняном горшочке!.. Дух сильный. Он… Он должен освободиться… Анжела, найди таких же, как и ты! Собери армию мортесов! Отпусти дух моей госпожи! Анжела-а-а, – его крик перерос в судорожные рыдания. Карлик всхлипывал и подвывал. Вытирал слезы, размазывая по сморщенному лицу кровь из пальцев. – Анже-е-ела-а-а… Найди ее дух! Найди… Найди-и-и… А-а-а!

Виолетта, внимательно слушающая его речь, спросила:

– А этот дух… говоришь, сильный? Зачем его отпускать? Он может пригодиться нам.

– Не-е-ет… Анжела, отпусти ее дух на небо… Госпожа хочет отдохнуть… Госпожа устала сидеть в горшке… Госпожа хочет смерти…

– Ее сила может кому-нибудь передаться? – с диким блеском в глазах спросила Вета.

Карлик всхлипывал.

– Скажи: да или нет? – повторила Виолетта, тщетно пытаясь вырваться.

– Не… скажу… – процедил карлик, зажмурившись.

– Анжела, развяжи его, – велел Рус.

Я кинулась к стулу. Какие же крепкие узлы она завязала!

– Нож. На столе, – подсказал Руслан, еле сдерживая рвущуюся на свободу Вету.

Маленький перочинный ножик, как оказалось, лежал на кофейном столике, считай, под самым носом. Если бы он еще и был острым… Кое-как я перепилила веревки, которые связывали маленького пленника.

Он, почувствовав свободу, исчез.

Виолетта, как ни в чем не бывало, присела на диванчик. Руслан с недоумением посмотрел на нее.

– И что это ты тут затеяла? – спросил он.

– Ничего, – Вета заправила за ухо вылезшую прядку. – Все в порядке. Мне просто было любопытно, чего же он от нас хочет.

– Антон тебе помогал, да? – встряла я.

Виолетта недоверчиво посмотрела на меня.

– Да. Сейчас он ждет на улице. Я очень надеялась, что карлик покажет нам, куда ехать на это его задание, – ее голос звучал ровно, словно это был не жестокий план, а простая прогулка по лесу.

– Ехать? – переспросил Рус. – У нашего Антоши появился личный автотранспорт?

– Нет, – в глазах Вета проскользнула досада. Сболтнула лишнее. – Мы хотели взять твою машину. Я думаю, ты бы не отказал, узнав, зачем она нам нужна.

– Ты думаешь? – протянул Рус. – Очень мило. Но зачем же ты устроила пытку?

– Он не хотел ничего говорить, – она пожала плечами. – Тоша оглушил его, и я уже сама привязала его здесь. Думаешь, зачем я позвала Анжелу? Мы пробовали по-хорошему. Я спрашивала, Анжела спрашивала, а он молчал. По-моему, все справедливо.

– Нет, дорогая моя. Мне совсем не нравится то, что ты здесь устроила. Не забывай, ты тут в гостях, – напомнил Руслан.

Виолетта промолчала. Но она была очень недовольна.

– Вета, ну что? – Антон неторопливо прошел в гостиную и плюхнулся на диван рядом с Виолеттой.

– Ничего. Совсем ничего, – она со злостью посмотрела на него. – Карлик сбежал.

– Но ты хоть что-нибудь узнала?

– Да. Подослала его госпожа Янина. Она – дух в горшке. Очень сильный дух. Карлик слезно умолял Энжи, – я вздрогнула, когда Вета так назвала меня. На иностранный манер меня называли лишь самые родные люди. – Он так рыдал, так рыдал, лишь бы она освободила его хозяйку, – она фыркнула. – Но он напрочь отказался говорить, может ли дух вселиться в кого-то другого.

– И что ты об этом думаешь? – Антон улыбнулся.

– Я думаю, что может. И я его заполучу.

Виолетта резко встала и ушла. Антон развел руками и последовал за ней.

– Не вздумай рассказывать ей легенду о мортесах, – сказала я Руслану.

– Ты права, – кивнул он. – Ты хочешь освободить ее?

– Да. Мертвая паненка – это и есть Янина в горшочке.

– Я уже догадался. Только какое отношение она имеет к мортесам?

– И почему карлик являлся к ней во сне, а теперь стал ее слугой? – вопросом на вопрос, ответила я.

– Да уж. Странно.

– Вряд ли карлик снова явится мне. А уж Вете тем более. Как она решилась на такое? Зачем?

– Она не привыкла находиться в неведении. Ей важно было это знать. И что-то мне подсказывает, что Виолетты в армии мортесов не будет, – Рус невесело усмехнулся.

– Ага, – я кивнула. А самой мне сейчас хотелось поговорить с карликом. Слишком много белых пятен осталось. Но я не знала, будет ли он еще что-то говорить. А прибегать к Ветиным методам я не буду, однозначно.

– Надо что-то делать, – протянула я. Молчание меня угнетало.

– Не спорю, – кивнул Руслан.

– И чем быстрее – тем лучше, – продолжила я.

– Согласен. Но что делать? Ты уже собрала армию?

– Нет… – я покачала головой. – Может, мне объявления по городу развесить?

– Анжела, я понимаю, что ты не смогла придумать ничего умнее.

Я скинула кроссовки и легла на диван. Надо думать. Быстро думать. Виолетта наверняка уже ищет этот горшочек с духом. И мы должны ее опередить. Только вот у нас слишком мало информации. Как этот дух освободить? Открыть горшочек, и он вылетит? Или нужны какие-то сложные ритуалы?

– Ну, великие мыслители? – прервал мои раздумья Антон.

– Где Вета? – резко спросил у него Рус.

– Собрала вещи и ушла, – Тоша пожал плечами. – Будет искать этот дух. Вот не сидится ей дома, нужна ей эта чертова сила!

Он сел на тот же диван, где лежала я, и положил мои ноги себе на колени. Нормально! Руслан с интересом на это посмотрел. И что это Антон себе позволяет? Ладно, будь, что будет.

– Почему ты не пошел за ней? – продолжил допрос Рус.

– А оно мне надо? – усмехнулся Тоша, поглаживая мои стопы.

– Ладно. Мы должны освободить дух Янины, – отрезал Руслан.

И я была благодарна ему за это «мы». Он не бросит меня. Он будет мне помогать.

– Я только за! – Антон водил туда-сюда пальцем по моим ногам. – Я очень удивлюсь, если Виолетта не наломает дров. Она одна. А нас, как минимум, трое.

«Нас»… Прекрасно… Мы одна команда. Они поддержат меня.

– Будет больше, – уверенно сказал Рус. – Я знаю еще пятерых мортесов.

– Кого-кого? – Тошина рука застыла у меня на колене.

Руслан в очередной раз пересказал легенду. Я сама скоро ее наизусть выучу.

Антон с излишне умным видом слушал его рассказ. Не перебивал, часто кивал, в задумчивости морщил лоб. И неустанно гладил мои ноги.

– Интересно-интересно, – улыбнулся он. – Так чего мы ждем?

– Карлик сказал, что я должна собрать армию таких же, как и я, – проговорила я. – Что одна я не справлюсь. Понимаешь?

– Ага, – Тоша кивнул. – Я знаю, где мы будем искать других мортесов, – он нарочито медленно произнес последнее слово, словно пробуя его на вкус. – Пшеничное поле. Все новенькие появляются там. А старенькие могут наведаться туда, в поиске ответов на свои вопросы.

Странно, как такое простое решение не пришло ко мне в голову раньше? Все просто, все понятно. День и ночь мы будем бродить по полю, выискивая беспокойных умерших. Мы будем объяснять им все тонкости, мы будем готовить их для своей армии. А верхом удачи для нас будет очередное появление карлика.

– Тогда чего ждем? – Руслан поднялся. – Сейчас все идем, быстренько собираем самые необходимые вещи и едем в поле. Через десять минут жду возле машины.

Давая понять, что аудиенция закончена, он вышел из гостиной. Антон медленно, придержав мои ноги, встал с дивана и положил их обратно. Мне не терпелось побыстрее заняться сбором армии, и я вскочила с дивана, и уже хотела было направиться в свою комнату, но Тоша мягко придержал меня за плечи.

– Постой, – прошептал он.

Его лицо было так близко. Я видела его серо-зеленые глаза, чуть приоткрытые пухлые губы, правильный нос.

– Я думаю, ты поняла, почему именно я решил помогать тебе, – так же тихо произнес он.

– М-м-м… возможно, – проговорила я. – Но… как же Вета? У вас же с ней… э-э-э… роман? – осторожно поинтересовалась я.

– Ну и? Мы довольно давно знакомы с ней.

– А я – свежее мясо?

– Не совсем, – уклончиво протянул он. – Но ты мне нравишься. Очень.

– Но ты же после смерти не ставишь себе цели с кем-то переспать? – ляпнула я.

«Что ты несешь?» – взбунтовался голос. – «Он же не знал, что ты подслушивала! Ты выдаешь сама себя! А-а-а, опомнись!»

Я шла по лезвию ножа. Хорошо, что сердце уже не бьется. Я представляю, с какой бы силой оно колотилось сейчас. Оно бы выпрыгивало. И в голове бы кружились пузырьки шампанского.

– Не важно. На войне все средства хороши, – туманно прошептал он.

– Мило. Очень мило.

Я мягко вырвалась и, взяв кроссовки в руку, быстро пошлепала из гостиной.

Коридор, холл, лестница, опять коридор, моя комната.

Фу-ух. Кошмар.

Самых необходимых вещей оказалось немного. Я покидала их в рюкзак.

Я боюсь. И боюсь не миссии. Я не боюсь, что наш план может оказаться провальным. Что самое странное, я не боюсь Антона. Я боюсь того, что испытываю к нему.

Меня тянет к нему. И я пытаюсь сопротивляться. Глупо. Магнит не может оторваться от другого магнита без посторонней силы. Или магниту нужно повернуться другой стороной, чтобы это притяжение прекратилось?

Я боюсь сорваться. Боюсь в один прекрасный миг потерять контроль над собой. Боюсь поддаться соблазну. Запретный плод сладок.

Но я не могу понять, как вообще такое может быть?! Как я могу испытывать влечение сразу к двоим? Как такое получается?

Они оба одинаково интересны мне. Они абсолютно разные. Меня тянет к ним обоим. Сразу. Один держится на отдалении. С ним мне приходится сдерживаться, чтобы не подойти ближе. Второй с каждым разом все приближается. И я наоборот стараюсь отодвинуться, чтобы не потерять рассудок.

Ужас. Я запуталась. Я понимаю, что рано или поздно мне придется сделать выбор. В любом случае придется. И этот выбор будет самым сложным решением в моей жизни.

Собрав все мыли в один ящик и упрятав его в самый дальний угол сознания, я вышла из комнаты. Слава Богу, Антона в коридоре не оказалось.

На цыпочках я спустилась по лестнице. Сама не пойму, зачем я скрываюсь? Зачем я прячусь? И от кого? От тех, к кому стремлюсь?

Нет-нет-нет. Все мысли оставим на потом. Сейчас есть дела поважнее.

В темноте ночи яркие круглые фары БМВ выглядели пугающе. Прикрыв глаза, я прошла к машине.

Ну, кто бы сомневался! Руслан уже сидел за рулем. Я кинула рюкзачок в заботливо открытый багажник и села на заднее сидение.

– Ты думаешь, этот план эффективен? – спросила я. Глупый вопрос. Но ничего лучше придумать не получилось.

– Не знаю. Доля здравого смысла в нем есть, – он провел рукой по кожаному рулю.

– Да?.. Нам остается только надеяться на удачу?..

– Да. Иначе придется быстренько придумывать другой план.

Разговор на этом закончился. Странно это все.

Удача. Интересно. Что это за план такой, если только на нее и можно положиться?! Удача – слишком норовистая лошадка. И непредсказуемая. Приходит тогда, когда ее совсем не ждешь. Или тогда, когда ждешь сильно-сильно. А часто, когда ты уже отчаиваешься и опускаешь руки.

В общем, если очень мучиться, что-нибудь получится.

Антон не заставил долго себя ждать. Как только он устроился на переднем сидении, кабриолет с закрытой крышей покатился по погруженным в ночную темноту лесным дорогам.

Я чувствовала на себе их взгляды. Руслан поглядывал в зеркало заднего вида, Антон просто часто оборачивался.

Я смотрела на свои руки, хотя ничего интересного в них не было. Выступающие вены, длинные сильные пальцы, короткие ногти. Отчетливо проглядывающиеся на ладони линии. Тонкая, но четкая линия судьбы. Идущие почти параллельно, и разветвляющиеся на уровне третьего пальца линии ума и сердца. Все как у обычных людей. Даже странно. Линия жизни длинная, до самого запястья. И не прерывается – ровная такая, изящная. Очень интересно. Я же вроде бы мертва.

Я часто задаюсь вопросом, что бы было, если бы я не умерла? Если бы тогда, после падения с высотки, меня спасли? Наверно, я бы осталась калекой. А если бы я вообще не упала? Наверно, вернулась бы домой. Продолжила бы свою обычную жизнь – школа и ночные прогулки по крышам. Потом, видимо, поступила бы куда-нибудь. Стала бы образованным взрослым человеком. Как тысячи других людей каждый день тряслась бы в общественном транспорте по дороге в офис и из него. Жила бы в скромной небольшое квартире, варила бы мужу борщ и водила ребенка в садик. Я наверняка стала бы обыкновенной среднестатистической женщиной. Прожила бы скучную и бездарную жизнь и умерла бы в окружении плачущих детей и внуков.

А может, оно и к лучшему? Может, это моя судьба? Жить после смерти и освобождать проклятые души?

Не знаю. И вряд ли когда-нибудь узнаю.

А что станет с мортесами, когда мы выполним свою миссию? Мы же созданы лишь для нее! И задержались на земле только для выполнения этого задания… А потом… Потом же мы станем просто-напросто ненужными…

Лесная дорога сменилась узкой, не шире автомобильной колеи тропой. Вокруг беспокойным морем разливалось пшеничное поле. Со всех сторон лишь колосья, колосья, колосья. А вдалеке на фоне темно-фиолетового неба чернеет громада леса.

Руслан неторопливо ехал меж пшеницы. Понемногу наливающиеся колосья нещадно хлестали машину по бокам.

– Остановись где-нибудь, а? – поторопил Антон. – Мы же не будем твоим трактором урожай топтать.

Руслан бесцеремонно свернул направо, примяв днищем пшеницу. Он отъехал чуть подальше от тропы и заглушил двигатель.

– А что теперь? – спросила я.

– Теперь мы идем гулять, – Тоша усмехнулся. – Ночью по полю – романтика!

Чуть приоткрыв дверь, которой мешали жесткие колосья, я выбралась из машины. Хм, как мы тут будем пробираться? Из колхоза трактор угоним?

Антон и Руслан уже поджидали меня на дорожке.

И мы пошли куда-то в неведомую даль по тропинке. Я посередине, парни по краям. Я на автомате передвигала ногами, копошась в своих мыслях.

Как ни странно, но я хотела побыстрее справиться со своим заданием. Мне надоело жить в тревоге и спешке. Но меня пугала перспектива исчезнуть, выполнив миссию. Вот был бы тут карлик… Наверно, все было бы проще.

Наверно… Кто его знает? Но почему-то мне хочется еще пожить.

«Как будто не знаешь, почему!» – буркнул голос.

Знаю. Но сомневаюсь.

«Хватит сомневаться! И вообще, быстрее надо определяться. А то исчезнешь, так и не успев изведать настоящей любви».

Да. Голос прав.

Я хочу любви. Осталось только выбрать, с кем.

– Черт!

Я не поняла, кто это сказал. Но застывший воздух всколыхнулся. По колосьям пробежал ветер.

– Черт! – повторился удивленный голос.

И теперь я поняла, что это кто-то совсем незнакомый. Не Антон и не Руслан.

«Но голос приятный» – шепнула моя часть.

Хм, правда.

Рус и Тоша переглянулись. И не сговариваясь, уверенно пошли на звук. О, припустили! Едва поспевая, я последовала за ними.

Пробираться пришлось прямо через посевы. Чтобы усики не поцарапали руки, пришлось пониже обтянуть рукава байки. Парни даже не обращали внимания на такие мелочи.

-Черт! Черт, черт, черт! – обладатель голоса злился.

Ну, вроде немного уже осталось. Сейчас увижу, кто там чертыхается.

[Елена]

Глава 8

Тяжелый выбор



– Кто там? – крикнул Тоша.

– Черт… – сейчас голос звучал раздраженно.

– Подождите здесь, – шепнула я парням и, собравшись с духом, отправилась на голос.

Я чувствовала, что этот некто с приятным голосом где-то недалеко. А может, он просто прячется?

– Ты где? – негромко позвала я. – Мы… я не причиню тебе вреда!

Из пшеницы поднялась человеческая фигура.

«А он высокий» – почти с восхищением выдохнул голос внутри.

Парень с любопытством смотрел на меня. Руки в карманах брюк, довольно длинные светлые волосы. Я подошла ближе. Прямые брови, темные глаза, нос с небольшой горбинкой.

«Симпатичный».

Ну, этот голос мне уже надоел! Чего ему там не сидится?

– Э-э-э… Привет, – поздоровалась я.

– Привет, – кивнул незнакомец.

– А что ты здесь делаешь?

– Стою, – ответил он.

– Э-э-э… А как ты вообще тут оказался?

– Мне тоже это интересно. Алексей. Для друзей Алекс, – представился он и протянул руку.

– Анжела, – я протянула ему свою ладонь.

Он чуть сжал ее и, проведя рукой по моим пальцам, отпустил.

– А что же девушка делает ночью на поле одна? – поинтересовался он.

– Ну… я не одна, – протянула я. – Мы… э-э-э… гуляем.

Сначала нужно к нему присмотреться. Я не уверена, мертвый он или живой. Темнота сейчас только мешает.

Я довольно быстро шла к дороге. Примятые колосья не давали возможности сбиться с пути.

– Э-э-э, познакомься – Антон и Руслан, – указывая на парней, сказала я. – А это Алекс.

– Так что ты тут делаешь? – буркнул Тоша.

– Да я сам не знаю, – немного обескураженный таким немилостивым тоном проговорил Алексей.

– Думаешь – мортес? – спросил Антон у Руса.

– Похоже на то, – кивнул тот. – Но сначала нужно удостовериться. Анжела, думаю, ты лучше справишься с этой задачей.

– Алекс… Значит, ты не помнишь, как оказался на поле? – осторожно поинтересовалась я.

– Нет, – он покачал головой. Разговаривая со мной, он чувствовал себя комфортнее, чем при беседе с Антоном или Русланом. – А вот вы кто такие?

– Постой, Алекс. Сначала мы установим твою личность, – я улыбнулась. – Тебе не составит труда рассказать, что ты делал до того, как оказался на поле?

– Ладно, – он кивнул. – С утра я встал, позавтракал и ушел на тренировку.

– На какую тренировку? – полюбопытствовала я.

– Теннис. После тренировки, это было где-то два часа, может, пол третьего, я решил не дожидаться автобуса, а пройтись пешком. Мой путь лежал через парк. Ну, подойди сюда, – позвал он.

Я приблизилась к Алексу. Он указал на свою серую майку-поло. Она вся была в каких-то темных пятнышках. А на груди слева…

– Да-да, дырка, – проследив направление моего взгляда, ответил он. – Насколько я понял, в меня кто-то выстрелил. Но не осталось ничего. Ни раны, ни боли.

– Ни жизни, – шепнула я.

– Я умер?– задал он простой, но такой дикий вопрос.

– Почти. Ты не можешь дышать. Ты не чувствуешь боли. Твое тело осталась целым и невредимым. Верно?

Алекс кивнул.

– Ты мортес. Такой же, как и мы.

– Интересно, – по его тону невозможно было понять, поверил он или нет.

– Руслан, расскажи, пожалуйста, легенду, – попросила я.

– Хм. Мне, честно говоря, уже надоело. Но так уж и быть, – он начал свой рассказ.

– Эта паненка, – продолжила я легенду, – заключила свой проклятый дух в глиняный горшочек. И мы, мортесы, должны найти его и освободить. Но у нас есть один… враг. Она хочет забрать всю силу паненки себе. Мы должны опередить ее.

– Добро пожаловать в армию мортесов! – усмехнулся Антон.

– Анжела, а ты – типа главнокомандующего? – усмехнулся Алекс.

– Э-э-э… – я поняла, что покраснела. Нескромный вопрос. И я даже не знаю на него ответ. – Просто… Именно ко мне приходил карлик…

– Значит, да.

– Анжела, я ненадолго отойду, – сказал Рус. – Позвоню остальным мортесам, пусть идут сюда. Чем нас больше – тем лучше.

И он пошел куда-то вдаль по темной тропе, теряющейся меж бесконечного пшеничного простора.

Антон с недоверием приглядывался к Алексею. Между ними сразу же появилась какая-то странная неприязнь, причины которой были мне неизвестны. Я вообще никогда не понимала, как люди могут возненавидеть друг друга с первого взгляда? Ведь это не может произойти просто так! Но именно такие отношения самые прочные. Если ненависть – то на века. Если презрение – то на долгие годы. А вот с любовью или симпатией сложнее. Слишком хрупко все прекрасное. Один неверный шаг – и чувство разбито вдребезги.

Мне не сиделось на месте. Было какое-то безумное желание идти куда-то, что-то делать, лишь бы не сидеть сложа руки. Мне хотелось действовать. Мне хотелось собрать всю эту армию и наконец-то найти горшочек с духом.

Эта паненка – джин? А то странно как-то: заточить себя в глину и сидеть там несколько веков. Но я абсолютно уверена, что она ответит на все наши вопросы.

Ноги сами несли меня куда-то. Я особо не следила за дорогой. Да и пейзаж вокруг не менялся.

– Анжела! – услышала я голос позади себя. Все тот же приятный голос. Алекс.

Я обернулась.

– Не поладил с Тошей? – поинтересовалась я.

– С каким Тошей? А… Нет, не поладил, – признался он.

– С ним сложно, – чтобы хоть как-то поддержать беседу, продолжила я. – Но он хороший.

– Хм, – Алекс усмехнулся. – Он твой парень?

– Э-э-э… – вопрос меня, почему-то, смутил. – Нет…

– А второй, Руслан?

– Нет.

– Странно, – Алексей задумался. – Они оба так на тебя смотрят.

– Как – так?

– Как будто готовы защитить тебя от всего и всех. Разорвут каждого, кто посмеет к тебе приблизиться.

– Да? – сама я даже не обращала на это внимания. – Ты наблюдательный.

Он неопределенно пожал плечами.

– Прости за банальный вопрос, но как ты умерла? – спросил он.

– Я… упала с крыши многоэтажки.

– Да уж. Повезло, что после смерти наши тела достаются нам без повреждений. От тебя бы наверно мокрого места не осталось… Извини. Глупо я себя веду.

– Да ладно. Я тебя понимаю. Это шок – осознать, что ты умер, но не до конца. Когда я умерла, меня на поле не ждала компания дружелюбных мортесов. Сама добиралась до города. Сама крала из собственной комнаты вещи. Сама обустраивалась на чердаке. Сама искала работу.

– А почему ты не вернулась домой?

– Нас теперь никто не узнает. Тела прежние. Но для всех мы умерли, – я вспомнила о девушке Руслана, но промолчала.

– А сейчас ты где живешь?

– У Руса свой дом. И мы все там поселились. Еще была Виолетта, но она ушла на поиски этого духа в одиночку.

– Предательница?..

– Наверно…

Как же ужасно звучит это слово – «предательница». Из него так и тянет тухлостью. Такое противное, такое безнадежное. И в моем представлении «предательница» – это клеймо. Сама я не задумывалась, что Вета стала именно ею. Но Алекс это произнес. И не согласиться с ним я не могу. Он прав.

– Тебе не кажется, что мы уже отошли слишком далеко? – поинтересовался Алекс, останавливаясь.

Я стала рядом с ним и огляделась вокруг. Все одно и тоже. И только одна сторона неба просветлела, приобретя чуть розоватый оттенок. На востоке зажигается рассвет.

– Да… Ты снова прав, – кивнула я. – Пойдем обратно.

Мне было легко рядом с ним. Словно я познакомилась с Алексеем не сегодня ночью, а знаю, как минимум, пару лет.

«Нравится» – подытожил голос.

Мой милый, но надоедливый внутренний голос. И ведь он никогда не ошибается!

Что это такое со мной творится? Я не могла себя понять, когда разрывалась между двумя парнями. А теперь появился третий. И опять-таки, он мне не безразличен. Он безумно милый, честный, искренний. Я с уверенностью могу это сказать, хоть и знаю его совсем недолго.

– О чем задумалась? – весело спросил он.

– Честно?

Он кивнул.

– О тебе, – спокойно ответила я.

– Приятно, – он улыбнулся. – Редко можно встретить девушку, которая вот так просто в этом признается.

– Ну, а что в этом такого? – что-то я не до конца поняла.

– Нормы общества. Девушка никогда не позвонит первая, не пригласит на свидание, не признается в любви. Так было испокон веку.

– Я же не сделала ничего из этого списка…

– Но ты сказала, что думаешь обо мне, – он чуть нахмурился.

– А-а-а, ну да… Девушка никогда не признается в своей заинтересованности! – прямо сказала я.

– Ты особенная девушка. Не похожа на других.

Я промолчала. Видимо, стоит это расценивать как комплимент.

– С тобой приятно общаться, – продолжил он. – И я бы с удовольствием пригласил бы тебя, если бы не было необходимости патрулировать поле.

Я чувствовала себя так, словно взлетела куда-то высоко в небеса, а потом со всей силы рухнула вниз. Разбилась на кусочки и соединилась вновь.

Это было неожиданно. Я и не знала, что все может получаться так быстро. Он меня почти не знает, я его почти не знаю. Мы практически чужие люди. Чужие мертвые люди.

– Я рад, что умер, – Алекс улыбнулся.

– Да? – я ощущала себя полной идиоткой. Тупо смотрела в одну точку на небе и думала. Думала так, что, казалось, мозги сейчас закипят.

– Стоило умереть, чтобы хоть один раз пообщаться с тобой.

– А-а-а, – протянула я.

Вот что он во мне нашел? Я обыкновенная девушка. Была ею. Но и сейчас я не сильно отличаюсь от миллионов других девушек. У меня нет каких-то необыкновенных талантов. У меня довольно заурядная внешность. Или это просто кризис жанра дает о себе знать?

Как-то незаметно мы добрались до машины. Руслан стоял, облокотившись о капот. Антон сидел, прислонившись спиной к черному полированному боку автомобиля. Они переглядывались между собой, но молчали.

– Э-э-э… Маша придет? – спросила я.

Антон дернулся. Руслан лениво повернул голову и взглянул на меня. На нас.

– А тебе не все равно? – недовольно пробурчал Тоша.

– Нет, ну… Мы же должны освободить эту паненку… – проговорила я.

– Можно подумать, без нас ты не справишься! – воскликнул он.

– Антон, успокойся, – безразличным холодным голосом одернул его Рус. – Анжела, ты же нашла себе нового друга, – он красноречиво посмотрел на Алекса.

– Подождите, – я закрыла лицо руками, пытаясь совладать с собой. – Руслан, Антон, ну… Мы же должны собрать эту армию!

– Мы? – Антон вздернул бровь. – Анжела, это ты должна!

– Черт возьми, вы же остались в этом мире, чтобы помочь Анжеле, – вмешался Алекс.

– Молчи, – велел Рус. – Мы сами разберемся. Анжела, нехорошо как-то получается. Помогаем тебе мы, а под ручку ты ходишь с ним, а?

– Я не хожу с ним под ручку, – выпалила я.

– Не важно, – буркнул Антон.

– Слушай, ты что, ревнуешь?! – не выдержала я.

– Да, – кивнул Тоша. Его глаза оставались все такими же возмущенными и горячими. Искры на дне, как сумасшедшие, вспыхивали. В эти глаза долго смотреть нельзя. Обожжешься.

– Руслан, а ты чего? – уже спокойнее спросила я.

– По той же причине, – он подошел ко мне. – Ты же знаешь, что нравишься мне. А уходишь с ним.

Я закрыла глаза и закусила губу. Кризис жанра, и ничего больше.

«Глупое объяснение. Точнее, утешение».

Нет, нет, нет. Это все мне просто снится.

«Ты не можешь спать».

Ну и что. Мне сниться. Такого не может быть в реальности. Это невозможно. Я не доступная девица, вокруг которой крутятся десятки парней. Я не королева школы, на которую летят, как мотыльки на огонь. Я простая девчонка. Совсем простая.

«Может, их и привлекла простота?»

Я так не могу. Я просто не в силах сделать счастливыми сразу всех! Рано или поздно, мне придется выбрать кого-то одного. Но кого?

Руслана? О нем ничего плохого сказать нельзя. Но он до сих пор любит Веронику. И меня это просто-напросто расстраивает. Она лучше меня. Она дарит радость и свет.

Антона? Он классный. Только слишком независимый и эгоистичный. И у него есть Виолетта. Вета перебесится и вернется. Она тоже лучше меня. Хоть и предательница.

Алексея? Я его знаю совсем немного времени. Можно сказать, что совсем не знаю. Но он справедливый. Он добрый.

Все они по-своему хороши. И каждый безумно нравится мне. И хорошо, что меня пока что не подгоняют. Я должна все обдумать. И только потом уже сделать выбор.

Для меня они равны. Каждый со своими достоинствами и недостатками. Каждый со своим характером и своей внешностью. Они все хорошие люди. Они прекрасные парни. Они чуткие и отзывчивые друзья. Друзья, которые ждут чего-то большего.

– Анжела, ты сама понимаешь, что так не будет продолжаться бесконечно, – негромко сказал Антон. Надо же, озвучил мои собственные мысли.

– Я понимаю, – кивнула я. – Но мы никуда и не торопимся.

– Нет смысла тянуть, – отрезал Руслан.

– Но спешить не стоит, – настаивала я.

– Анжела, думай, сколько тебе нужно, – любезно позволил Алекс.

– Именно так и поступлю, – подытожила я. – Так кто-нибудь мне ответит? Маша со своей компанией придут?

– Маша – да, – Руслан нахмурился. – Арина еще думает. А вот Алина уже c Ветой.

– А этой, Диане, ты звонил?

– Да. Она обещала притащить еще кого-то. Сюрприз, – Руслан встревожено оглянулся на восток. – Солнце встает. Днем на поле делать нечего. Все мы появлялись тут под покровом тьмы.

– А что мы будем делать днем? – поинтересовался Тоша, которому явно наскучило подпирать спиной кабриолет.

– Ходить по лесу. Мы должны найти горшочек раньше Веты и Алины.

– И сейчас мы только ждем остальных мортесов?

– Здрасте! – воскликнул Антон. – Мы все в машину не поместимся! Так что мы… да-да, Алексей, и ты тоже, едем в лес. А с остальными как-нибудь там встретимся. Это был намек, чтобы все занимали свои места.

Я устроилась на своем привычном месте – на заднем сидении справа. Алекс сел рядом со мной. Антон с крайне недовольным видом уселся спереди, Руслан, как всегда, за рулем.

Почему-то все разговоры сразу притихли. В машине царила мертвая тишина. По грунтовой дорожке чуть шуршали шины. Двигатель работал почти бесшумно.

Я снова погрузилась в свои мысли.

Предстоящее решение пугало меня. Я боялась ошибиться. Хотя, грубо говоря, это беспроигрышная лотерея. Какой бы выбор я не сделала – я буду права. Так что мне, скорее, надо решить, кого обделить мне будет легче.

Дело в том, что я не хочу никого расстраивать. Я каждому желаю счастья.

А может, будет проще, если я откажу всем?

Не будет зависти и обид. Не будет победителей и проигравших. Они все равно найдут кого-нибудь другого. И я найду.

Хм, интересный вариант.

А вот если бы можно было бы сделать так, чтобы все они оставались рядом… Чтобы никого не обидеть, никого не предать. Оставить все как есть…

Но это устроит лишь меня. Их злит неопределенность.

– О чем задумалась, красавица?

Ну, вот и кто это спросил?

– Ни о чем, – буркнула я.

– А раньше обо мне думала, – протянул Алекс.

Атмосфера накалялась. Антон фыркнул. Руслан нахмурился. Я видела его сдвинутые темные брови в зеркале заднего вида.

– Анжела, а помнишь, как ты мне рану обрабатывала, а? – сладко поинтересовался Тоша. – Я бы с удовольствием это повторил.

Он не оборачивался, но я знала, что сейчас он улыбается своей хитренькой обаятельной улыбочкой, искоса поглядывая на Руса.

Руслану, видимо, было нечего сказать. Он молчал, неотрывно смотрел на дорогу. Специально игнорировал зеркало заднего вида, чтобы не смотреть на меня.

Я тоже ничего не говорила. На душе было как-то совсем паршиво. Как будто прошел ливень, смывший все позитивные эмоции. И осталась после него только сырость и грязь.

Машина, как назло, медленно тащилась по лесной дороге. Я уже не обращала внимания на неистово хлещущие по бокам автомобиля ветви. Мне все равно. Мне надоело. Я действительно хочу уйти в небытие. Выполнить миссию и исчезнуть.

Дико взвизгнули тормоза. Перед кабриолетом стояли две уже знакомые мне девушки – Маша и Арина.

Рус кое-как припарковался. Первым из машины выскочил Антон, и первым делом открыл мне дверь. Затем пулей вылетел Алекс, и, встав возле открытой дверцы, протянул мне руку. Тоша одарил его испепеляющим взглядом. Если бы мортесы могли умирать – то от Алекса осталась бы лишь горстка праха.

Я прикоснулась к его руке. Странно. Она казалась такой живой. Такой теплой и настоящей. А может, он не умер? Я скользнула пальцами к его запястью. Нет, умер. Пульса нет.

Алекс с интересом смотрел, как я ощупываю его руку. Хм… Я, наверно, даже слишком поспешно вскочила с сидения.

Руслан уже разговаривал с девушками.

– Арина, и ты решилась пойти против сестры? – обеспокоено спросил он.

– Да, – блондинка грустно кивнула. – Пришла эта ваша, Виолетта. Рассказала о карлике, о духе. Алина сразу же загорелась этой идеей. А я так не могу. Мне эта сила и даром не нужна! – девушка всхлипнула. – Я только за нее боюсь…

– Я сама была готова с ней пойти, – призналась Маша. – Она убедительно говорит. Хочется просто все бросить, и делать так, как она скажет. Но я знала, что это жутко глупо.

– С Ветой больше никого не было? – поинтересовался Рус.

– Была… Еще одна девушка. Но она не понималась наверх, я через люк видела, – проговорила Маша.

– Опиши ее.

– Ну-у… – она в задумчивости теребила прядку своих рыжих волос. – Невысокая, это точно. Волосы светлые, были собраны в хвост. Она еще на лису похожа, – Маша запнулась. – Глазами бегает туда-сюда, крутится, вертится.

– Не знаешь, как ее зовут? – продолжал Руслан.

Маша покачала головой. А Арина воскликнула:

– Я знаю! Виолетта, когда уже спускалась из нашего домика, сказала: «Никуся, нашему полку прибыло».

– Никуся? – я сама не узнала свой голос.

Это было что угодно – крик, вопль, визг. На меня это было совсем непохоже. Но разве я могла по-другому произнести столь ненавистное имя?

Внутри все разрывалось. Взрыв за взрывом. Сотни раз в секунду. Я больше ничего не слышала и не видела. В ушах – гулкая пустота. Перед глазами – непроглядная всепоглощающая тьма. И ураган внутри.

Никуся… Черт! Только не это. Никуся… Нет, нет, нет! Не хочу! Ни за что!

Страх сбылся.

Она стала мортесом. Она почти жива. И Вета не упустит возможности свести ее с Русланом…

– Анжела… Анжела! – кто-то тряс меня за плечи.

Голос зовущего звучал, как через подушку. Приглушенный, тихий. Пустой… Никаких красок. Серый, однотонный.

– Анжела! – хм, это уже другой голос. Но такой же бесцветный.

Темнота перед глазами рассеивалась. Клубилась и съеживалась – как туман.

Первый голос, по всей видимости, принадлежал Руслану, а второй – Маше. Или наоборот. Неважно.

Вопреки своим опасениям, я не упала. Я все еще стояла на том же месте. Рус продолжал сжимать мои плечи, Маша встревожено смотрела на меня.

– Что с тобой? – наконец, спросила она.

– Ничего, – я покачала головой.

Судя по выражению ее лица, соврать у меня получилось неубедительно.

– Анжела, не ври, – мягко сказал Руслан. – Ты побледнела, выкрикнула «Никуся?», а потом замерла. Ты была, как мраморная статуя – белая и неподвижная. Мы звали тебя, трясли – ты не отзывалась.

– И долго это продолжалось? – негромко поинтересовалась я.

– Секунд тридцать, не больше, – ответила Маша. – Но мы жутко переволновались. Что на тебя нашло.

– Руслан, а ты не понял? – прошептала я. – Никуся… Ника… Вероника… Необыкновенная девушка, которая умела просто радоваться жизни… – и хоть я и не точно повторила его слова, он должен понять.

И он понял. Он нахмурился и прикусил нижнюю губу. Отвернулся, посмотрел куда-то в теряющуюся между бесконечных стволов даль. И надолго закрыл глаза. Я видела, как подрагивают его ресницы. Он вспоминал о ней.

Маша отошла. Она не лезла в чужие дела. Она уважала тайны. Если не уважать тайны других людей, то никто не будет уважать твои. А у любого человека есть, что скрывать.

– Руслан… – позвала я.

Он повернулся ко мне. Слишком резко. В его глазах пылало адское пламя боли. Казалось, что в темно-карих, почти черных глазах совсем не осталось ничего светлого. Боль и обида, горечь потери, призрак надежды и снова боль. Потерянная и вновь обретенная. Снова потерянная. И вот забрезжил свет – она жива. Возможно.

– Анжела, зачем ты мне о ней снова напомнила? – спросил он абсолютно ровным голосом. Таким спокойным, что в это было сложно поверить. – Я хотел забыть ее.

– Я тоже, – шепнула я.

Я сама не понимала, что делаю. Я подошла к Русу вплотную. Мы хотим одного и того же. Забыть Нику. Забыть, как страшный сон. Навсегда оставить ее в прошлом. Я осторожно коснулась руками его шеи. Теплой и чуть влажной от пота. Он испугался? Не важно… Я провела рукой по его волосам. Таким мягким и приятным. Я, наверно, целую вечность смогу провести, лишь гладя его волосы. И медленно, нарочно растягивая сладкий миг ожидания, коснулась губами его губ.

Сначала чуть-чуть. Легкое касание, а такая буря эмоций. Я еле сдерживала себя. Спокойнее, спокойнее.

Но он меня опередил.

Легкое касание переросло в страстное воссоединение. Словно два кусочка паззла совместились. Казалось, что наши губы созданы друг для друга самой природой, и этим поцелуем мы лишь поставили все на свои места. Так и должно быть. Мои ладони должны гладить его голову, его руки должны крепко обхватывать мою талию. Мы должны сливаться воедино. Мы одно целое, лишь по ошибке разделенное надвое.

Неожиданно волшебство прекратилось. Так же внезапно, как и возникло. Я лишь услышала глухой звук. А стоило мне открыть глаза – Руслан уже не стоит передо мной. Он полусидит на земле, а над ним, подобно разъяренному быку, навис Антон.

[Алиса]

Я в восторге! Я больше всех симпатизирую Руслану, он какой-то самый-самый... Молодец! Продолжение буду ждать с нетерпением!

[Олеся]

Вот это поворот событий, такая романтическая сцена и опять этот Антон А вообще здорово, особенно жалко было карлика, которого так пытала Вета. Стервозная особа, ничего не скажешь ))) Ждем продолжения с огромным нетерпением!!

[Александра]

Лена, это классно!!! Я кгда 6 главу читала, чуть не расплакалась!!! Ты такая молодец!!! С нетерпением жду продолжения!